1. Вопрос Финклера

Говард Джейкобсон

Книга Джейкобсона – это всё, что можно сегодня сказать о евреях и еврействе, во всех деталях и со всех сторон. Настоящий подарок для антисемита, и для заинтересовавшегося своими корнями еврея, и для тех, кто почти ничего не знает о современном еврействе, и для тех, кто думает, что знает всё. Главный герой, потомственный англичанин Джулиан Треслав, после того, как его однажды назвали (или ему только послышалось, что назвали) жидом, внезапно осознает свое еврейство (ведь по отношению к неевреям никто не будет проявлять антисемитизм, не так ли?) и начинает жить в мире, где всё крутится исключительно вокруг евреев. Он жадно узнает о еврейских традициях и современной жизни евреев, каждое замечание о еврействе наводит его на глубокие размышления, он выискивает ещё оставшиеся проявления антисемитизма и начинает активно с ними бороться. У Треслава есть старый друг, еврей Сэм Финклер, который тоже проходит различные стадии отношения к евреям: то он полностью погружен в свою культуру, убежденный, что гоям её не понять, то присоединяется к обществу «СТЫДящихся евреев», возмущенных политикой Израиля. В нашем мире, прошедшем через Холокост, всерьез говорить на такие темы не принято, да Джейкобсону это и не нужно – он мастер остроумных замечаний и хорошего юмора, настолько качественного, что его уже успели сравнить с Филипом Ротом и с Вуди Алленом, а накопленная за тысячелетия тяжесть еврейства в его тексте  превращается во что-то легкое и увлекательное.

 

 

 

2. Дело было так

Меир Шалев 

За рассказом о пылесосе бабушки Тони, обещанном в аннотации к книге, скрывается настоящая семейная сага. Она дана в весьма необычном формате: вместо того, чтобы скрупулезно описывать жизнь трех поколений еврейской семьи от основания мошава в Изреельской долине до Израиля в его теперешнем виде, Меир Шалев рассказывает семейные истории, такие, которые обычно можно услышать во время застолья. Он избегает четкой хронологической последовательности – один случай тянет за собой другой, а тот уводит совсем в сторону, не давая закончить предыдущий. Так сплетается роман, где автор, рассказывая историю своей семьи, создает узнаваемые образы властной еврейской женщины, интеллигента, очутившегося в деревне, большой патриархальной семьи со сложными отношениями и деда, пытающегося от этого всего убежать. Персонажи «Дело было так» – не просто персонажи, а самые настоящие бабушки, дедушки, дяди и тёти; Шалев вводит их в роман постепенно, каждой новой семейной байкой добавляя красок то одному, то другому и так, шаг за шагом, знакомя нас с ними. Фоном для истории семьи служит история Израиля вместе с войной, нищетой, голодом и успехом, которую автор описывает с не меньшей точностью (немало здесь постарался и редактор, грамотно составивший примечания) и любовью.

 

 

 

3. Полная иллюминация

Джонатан Сафран Фоер

Дебютный роман Джонатана Сафрана Фоера, того самого, который спустя пять лет напишет «Жутко громко и запредельно близко», а еще позже, в 2010-м году, издаст в прямом смысле слова дырявую книгу. Но до того, как Фоер превратился в модного автора и, видимо, заскучав на традиционном литературном поприще,  стал вставлять в книги кучи картинок и вырезать из них куски текста ножницами, он написал вполне нормальный роман. Герой книги еврей Фоер приезжает из Америки на Украину, чтобы найти семью, которая в годы Второй Мировой спасла его деда от гибели, но неудачно связывается с турагентством «Туры наследия», состоящем из переводчика Алекса, который  после двух лет изучения языка не может составить на английском ни одной правильной фразы, его слепого деда-водителя и собаки. В книге переплетаются две параллельные истории, написанные о разном времени и разными языками. Одна из них – это роман в романе, действие которого происходит в городе Трахимброд конца XVIII века и в 30-40 годах XX, и который написан добротным английским языком профессионального писателя. Другая повествует об Украине конца 90-х, где, прежде чем искать свои корни и разгадывать семейные тайны, нужно запастись поясной барсеткой и недюжинным терпением, чтобы объяснять украинским попутчикам, почему нельзя называть негра негром и как же так можно заказывать в ресторанах еду без мяса. Ломаным языком Алекса бойко описывается ужас повседневности постсоветской провинциальной жизни, такой далекой и непонятной европейцам, а сегодня уже, наверное, и нам. Несмотря на повествователя-украинца, юмор получился еврейский, что на удивление нисколько не разрушает атмосферу текста. «Полная иллюминация»– веселая яркая книга, одних она приводит в восторг, другие ещё долго плюются после неё, но все читают, потому что уже сегодня очевидно: Фоер войдет в историю литературы начала XXI века классиком.

 

 

 

 

4. Случай Портного

Филип Рот

Если кто не слышал об американском писателе Филипе Роте, то одной фразой его можно представить так: его имя уже несколько лет лидирует у букмекеров в списках наиболее вероятных претендентов на Нобелевскую премию по литературе. «Случай Портного» (в другом переводе «Болезнь Портного», а в оригинале «Жалобы Портного») – небольшой ранний роман Филиппа Рота, прославивший писателя. Герой книги, Алекс Портной, ведет свой рассказ из кресла психоаналитика. Этот еврейский парнишка выкладывает всё, что накипело у него за годы жизни. И про властную мамашу, которая с раннего детства выплеснула на него столько нравоучений, установок и запретов, что не оставила сыну шанса на нормальную жизнь. И про затюканного отца, страдающего постоянными запорами. И конечно про женщин. А с ними вообще куча проблем: Портного привлекают шиксы, но против них восстает мать и напичканные ею в голову Алекса традиции еврейской семьи. В книге много секса, но он описан не с сентиментальной возвышенностью и не с модной отстраненностью, а живым языком несчастливого человека на пути к истерике. Монолог Портного вообще очень живой, сбивчивый и путаный, его бесполезно пересказывать – его надо читать, потому что нам не рассказывают историю, нам жалуются.

 

 

5. Когда умерли автобусы

Этгар Керет

«Когда умерли автобусы» – сборник коротких юмористических рассказов современного израильского писателя Этгара Керета. Не смотря на то, что сегодня в моде большие толстые романы, Керета в России переводят  довольно быстро и издают большими тиражами. Возможно, он берет простотой своих рассказов, построенных на небольшом наборе эффектных приемов – повторяющихся и кочующих из рассказа в рассказ: Кертер то пытается рассмешить читателя, ведя повествование от лица героя-простока (ребенка, сумасшедшего, фанатика, влюбленного, женщины), не вполне адекватно оценивающего происходящее вокруг и живущего в своем мире, то бросает читателя в иную реальность, сказку без начала и конца. Женщина у Керета всегда загадка, она любит далекое и не может наслаждаться привычным, мужчина всегда носитель здравого смысла (даже если он расист или, скажем, влюблен, под конец рассказа он точно прозреет), а ребенок с легкостью создает из взрослых проблем увлекательный мир детских приключений. Между рассказами есть сюжетные переклички, и можно сказать, что Керет – идеальный автор для читателей, которые привыкли к большим романам, но у которых при этом перестало хватать времени на 1000-страничные книги. Другая важная особенность книги: она написана евреем о евреях, но еврейства в ней почти нет – это настоящая европейская литература.

Саша Паркина