Одним из последних заметных решений недавно избранного президента Украины Владимира Зеленского стало заявление о готовности предоставлять политическое убежище гражданам РФ и последующее разрешение связанных с этим формальностей. Фактически это действие стало «симметричным ответом» на более ранее решение Кремля об упрощении получения гражданства России, в том числе и для украинцев. Тем временем, Зеленский продолжает декларировать готовность к диалогу с Россией, а Москва предпочитает не спешить с более-менее однозначными высказываниями.  

Владимир Зеленский публично заявил и подтвердил «на бумаге» готовность украинских властей предоставлять политическим беженцам с российским гражданством укрытие и поручил разработать закон, который упростит получение гражданства Украины. 

Также он отметил гостеприимство вверенной ему страны для иностранцев и лиц без гражданства, которые особо отличились перед Украиной. В основном речь идет о действиях, связанных с обороной государства и укреплением его национальной безопасности. 

Ранее некоторые россияне уже воспользовались возможностью укрыться в Украине. Убежище получили российский журналист и блогер Дмитрий Шипилов (оскорбил в блоге губернатора Кемеровской области Амана Тулеева), депутаты Госдумы Мария Максакова [Внесен(а/о) в реестр иностранных агентов]и Денис Вороненков (позже был убит), журналисты Мария Гайдар и Матвей Ганапольский, [Внесен(а/о) в реестр иностранных агентов] а также бывший депутат Госдумы Илья Пономарев, [Внесен(а/о) в реестр иностранных агентов] [Внесен(а/о) в реестр иностранных агентов] голосовавший против принятия Крыма в состав РФ.

О том, какое значение для российско-украинского диалога имеют принятые обеими сторонами решения о гражданстве, есть ли у Владимира Зеленского перспективы в решении локальных военных конфликтов с участием Кремля и о том, какую роль играет Украина во взаимоотношениях России и Запада, «Засекин» побеседовал с российским общественным и политическим деятелем, кандидатом юридических наук Марком Фейгиным. [Внесен(а/о) в реестр иностранных агентов] 

О политической миграции и законодательстве

— Марк Захарович, по-вашему, какими мотивами руководствовался президент Украины Владимир Зеленский, когда принимал решение о предоставлении политического убежища россиянам?

— Пока такое обещание — это ответ на действия Кремля. Напомню, Кремль в самый канун выборов президента Украины и после них, когда Владимир Зеленский победил во втором туре, объявил о том, что процедуру получения российского гражданства для украинцев упростят. Сам Владимир Путин лично комментировал это, принял ряд решений об упрощении получения украинцами российского гражданства. Поэтому это в известном смысле, конечно, заявление Зеленского — ответ Украины. Он считает нужным выстроить свой публичный ответ таким образом. Принять зеркальные меры политического характера. 

— Может ли политическая миграция россиян в соседнюю Украину приобрести системный характер?

— Ожидать массовой миграции политически преследуемых россиян с последующим получением украинского гражданства не приходится. Вообще, до сегодняшнего дня украинская бюрократическая машина очень плохо справлялась и с единичными обращениями, допустим, россиян, которые воевали в зоне АТО (антитеррористической операции — прим.ред.). Даже военнослужащим национальной гвардии и других подразделений, в том числе добровольческих батальонов, очень неохотно давали гражданство. Эта проблема была очень, очень острой. И не то, чтобы не хотели давать гражданство, — нужно было пройти все этажи бюрократической машины, чтобы твои бумаги попали в канцелярию президента, который имеет исключительное право наделять гражданством Украины. Есть еще одна важная деталь: украинское законодательство не знает понятия двойного гражданства. Ты должен выбирать, либо-либо. 

— В чем здесь принципиальное различие российского и украинского законодательства?

— В России несколько по-другому этот вопрос решен. Российский закон о гражданстве в принципе допускает получение гражданства как двойного. И есть понятие «двойное гражданство», а есть — «два гражданства». Со странами СНГ допускается двойное гражданство, например, с Узбекистаном. Это допустимая вещь. И законодательство этих государств дает такую же возможность. Что касается второго гражданства, — те, его получают, далеко не всегда заявляют о том, что оно у них есть. Знаете, и американское, и европейские гражданства есть очень у многих людей, и хотя законы обязывают уведомлять о получении второго гражданства, россияне не всегда это делают. 

— Есть какие-то объективные данные по решениям о предоставлении гражданства россиянам и украинцам на территориях обоих государств?

— Я не знаю статистики, конечно, но в Украине этот вопрос решается жестче. Понятно, что если россиянин обращается за получением гражданства по каким-то политическим мотивам, он должен отказаться в течение года от российского гражданства. Я не знаю, большая ли категория людей готова получить украинское гражданство, отказавшись от российского. Тем более, человек должен подтвердить, что он отказался от гражданства РФ. Нужно в течение года после получения украинского паспорта предоставить бумаги о том, что указом, опять же, президента, ты вышел из российского гражданства. В такой ситуации сейчас находится бывший депутат Госдумы Илья Пономарев, который получил буквально в последнюю неделю президентства Петра Порошенко украинский паспорт. Сейчас у него есть меньше года, чтобы избавиться от российского гражданства. 

О присутствии российских спецслужб в Украине

— Таким образом, решение Владимира Зеленского — скорее политическое? 

— Да. Скорее политическое, а не столько, скажем, государственное. Оно, конечно, и государственное, в этом есть интерес, — чтобы каким-то образом находить россиян, которые предельно лояльны Украине или поддерживают ее, особенно если они образованные, особенно если они не бедные люди. Таким дорога в Украину открыта и сейчас. Но поскольку массового получения гражданства Украины россиянами не предвидится, здесь политическое первично, государственное — вторично.

— Смогут ли россияне, которые выберут своим убежищем Украину, чувствовать себя безопасно, учитывая определенное присутствие российских спецслужб?

— Вы знаете, на этот вопрос однозначного ответа нет, потому что мы знаем историю Дениса Вороненкова (был убит на территории Украины после того, как покинул Россию по политическим мотивам — прим.ред.), а она, кстати, не единственная. Он бывший депутат Государственной думы. Человек он был очень конъюнктурный, на мой взгляд. Но, тем не менее, в какой-то момент он, оперируя тем, что у него родственники там, в Украине, получил это гражданство. Но, конечно, он был политическим беженцем, и его, собственно говоря, ликвидировали. Сейчас мотивы его ликвидации не до конца ясны. Есть версия, что убийство заказал бывший муж его жены. Правда это, неправда, — следствие разбирается. Но я думаю, что к этому какое-то отношение российские спецслужбы однозначно имели. Потому что Вороненков очень специфический был товарищ. Очень специфический. Дружил с разными людьми в Государственной думе, в прошлом близкими президенту Путину. Тут могли быть и мотивы сугубо политического смысла. Тем не менее, это не единственный случай [покушения на политических беженцев]. Были и другие случаи, когда совершались попытки заказных убийств непосредственно со стороны российских спецслужб. Например, Илья Богданов. Он националист, офицер пограничных войск, находился в системе ФСБ. Впоследствии бежал в Украину, воевал в АТО, и на него было несколько покушений. То же самое было с Аркадием Бабченко. [Внесен(а/о) в реестр иностранных агентов] Я с ним дружен и абсолютно уверен, что СБУ (Служба безопасности Украины — прим.ред.) не стала бы устраивать спектакль. Угроза была реальной. Другое дело — что ее предотвратили. Бабченко все-таки — известный публицист, в прошлом — российский военнослужащий. 

— Но ведь история вокруг покушения на Бабченко была демонстрацией политической силы…

— Конечно. И с той, и с другой стороны. И давайте так говорить: я часто бываю в Украине, и, уверяю вас, политическое поле процентов на пятьдесят контролируется Россией. Из России. Российские спецслужбы достаточно свободно там себя чувствуют. Последние выборы, в частности, это показали. Например, оккупированные Донецкая и Луганская области, как я считаю, — практически филиал Кремля в Украине. И поэтому если представить себе, что кому-то очень сильно захочется ликвидировать кого-то из собственных политических беженцев, то решить такую задачу российские спецслужбы на территории Украины смогут.

О нерешаемых вопросах и цене договоренности

— Возвращаясь к ситуации, которая разворачивается сейчас: как могут симметричные решения Путина и Зеленского в отношении законодательства о гражданстве повлиять на диалог России и Украины?

— Вы знаете, я не верю в то, что приход Зеленского к власти в Украине что-то принципиально изменит в отношениях между Россией и Украиной. Почему? Потому что есть камни преткновения, и это, прежде всего, Крым и оккупированные территории Донбасса, и решать это российская сторона не собирается. Ну, что она, Крым, что ли, отдаст? Не отдаст! А отступиться от этого требования Зеленский не может, поэтому две страны могут только пытаться контролировать уровень эскалации отношений. Но они не могут разрешить эти проблемы. То есть, они разрешатся либо в пользу Украины, либо в пользу России. Условно говоря, если Украина вернет себе Крым, наверное, это будет каким-то сценарием возможного ослабления и политических, и военных, и дипломатических, и экономических, и других противоречий. С другой стороны, Россия может надавить, заставить Украину признать Крым российским. Во что я тоже не верю. Зеленскому никто не позволит внутри украинского суверенного пространства «сдать» Крым, признать его российским. Поэтому, если возвращаться к вопросу политических беженцев, это ничего особенно не добавит. Противостояние России и Украины имеет более глобальный масштаб. Оно еще и является острием противостояния России и Запада. И даже если Украина очень сильно захочет как-то решить эти проблемы, как она решит их без Запада? В сегодняшнем положении Украина объективно очень зависима и экономически, и социально, и геополитически. Тут либо присоединяться к России, — то, что делал Янукович и его предшественники, либо противостоять России. А какая из них средняя-то возможность? Я не очень понимаю. Поэтому я не думаю, что политически эти решения что-то в принципе сейчас могут сильно изменить. Изменить ситуацию могут отношения России и Запада, но не России и Украины. Ось другая.

— Но, вероятно, Запад публично будет приветствовать решение по политическим беженцам, учитывая то, какую позицию в отношении беженцев занимают страны ЕС. 

— Тут надо сказать, что политбеженцев не так много. Вот конкретно политбеженцев — единицы. Это не тысячи, не сотни тысяч. Это в лучшем случае десятки. Я многих знаю, — и тех, кто в Украину уезжает, и тех, кто едет на Запад. Конечно, для Запада было бы выгоднее, удобнее и проще, если бы политические беженцы ехали не в США и даже не в Прибалтику, где очень многие осели. Выгодно было бы, если бы беженцы двинулись в славянскую страну, которая является для них, в общем, не чужой — в том смысле, что там говорят на русском языке, что там похожая культура. Но, честно говоря, я не думаю, что среди реальных политбеженцев, если считать в каких-то пропорциях, очень многие побегут именно в Украину. Бегут куда глаза глядят, на самом деле. И Украина зачастую не является последним пристанищем. Так что Запад скорее будет приветствовать любые шаги, которые поддерживают уровень суверенности Украины и пресекают возможность Москвы хозяйничать и решать за Украину определенные вопросы. С другой стороны, понимаете, Запад тоже переменчив. Нельзя считать, что у Запада вообще все решения приняты. Недавно в ПАСЕ (Парламентская ассамблея Совета Европы — прим.ред.) российской делегации вернули право голоса. Есть обсуждение возвращения России в «Большую Восьмерку», хотя из-за московских протестов эти перспективы затуманились. В общем, Запад может глобально договориться с Москвой. И ценой договоренности может быть сама Украина. Например, Россия уходит с Донбасса и оставляет за собой Крым. Такова глобальная схема, она обсуждается на высшем уровне, и в ее контексте какое-то решение Зеленского по поводу предоставления статуса политических беженцев занимает один процент или даже полпроцента от глобальной картины.

О диалоге и перспективах Зеленского

— Но ведь для многих граждан «по обе стороны баррикад» важна готовность нового президента Украины, в отличие от его предшественника, вести диалог с Кремлем. 

— Действительно, в Украине вроде как новая власть. Если с прежней властью диалога не получалось, то Зеленский и в предвыборный период говорил о диалоге с Россией. О том, чтобы прекратить войну и постараться со своей стороны соблюдать решения, которые принимаются в рамках «Минских соглашений», без потерь для Украины. Снова заговорили о положении этих же «Минских соглашений», которые, на мой взгляд, были ошибочными, но тем не менее… Да, особый статус Донбасса возможен. Об этом фактически говорит то так, то эдак офис президента Зеленского. Есть готовность обсуждать вопрос языка. Хотя «Закон о мове» принят, тем не менее, его изменения возможны. Это тоже дает понять украинская сторона. Но представить себе, что этот диалог может привести к каким-то политическим решениям, которые снимут проблему войны, противостояния и всего, что накопилось за эти пять лет, я не могу. Повторюсь, тут надо решать глобальный вопрос. А он неразрешим. Крым не отдадут, а по поводу Донбасса Москва не отступится, пока у него действительно не будет особого статуса, благодаря которому Донбасс как регион Украины сможет влиять на политические решения — к примеру, на вопрос об интеграции в НАТО. Такое решение в отношении Донбасса означает федерализацию унитарной Украины, на что не могут пойти украинские власти. Трудно представить, что власти согласятся на то, что у Донецка и Луганска будет своя армия, своя милиция и так далее, которые не будут подчиняться Киеву. Так что вопрос Донбасса невозможно решить окончательно. Поэтому больших перспектив у Зеленского я в этом смысле не вижу. Что бы он ни обещал, когда речь дойдет до реализации, все упрется в войну на Донбассе, в Крым. Кто-то должен будет уступить. А мотивов уступать у Москвы я не вижу. 

Беседовала Екатерина Маяковская [Внесен(а/о) в реестр иностранных агентов]