- Арсений, а почему ты закрываешь глаза, когда играешь?

Арсений: Да, да, плохая привычка. Плохая, потому что нельзя это делать. Круче, когда у тебя на сцене открытые глаза. Просто когда смотришь – рассеиваешься и можешь мимо попеть и типа палишь людей, там, палишь щи, футболки, шмотки. Поэтому глаза приходится закрывать.

- Я заметил, что на ваши концерты ходят очень молодые люди.

Арсений: Ну, сейчас да. У нас аудитория омолодилась, благодаря интернету. И люди, которые ходят на нас, они вроде бы неформалы, но такие неформалы-консюмеристы. У них есть культура потребления, и нет многого, что есть у неформалов из 90-х. В общем, они и к себе спокойней относятся, и атмосфера на наших концертах, в принципе, частенько очень положительная.

- Ты помнишь свой первый концерт?

Арсений: Да.. В клубе.. Не помню, как он назывался… Там играло четырнадцать групп, которые играли альтернативный рэпкор. Мы играли что-то типа около шести утра. Там был фестиваль, куча групп и типа все выступали по очереди.

- Это да, а помнишь ли ты свой первый концерт, на который ты пошел?

Арсений: А, первый концерт, на который я пошел? БГ.

- БГ?? (неожиданно очень удивившись)

Арсений: БГ, БГ. Да.

- А сколько тебе лет было?

Арсений: Ммм… Пятнадцать. Когда БГ вышел, я заревел. Я не мог остановиться. Это было чувство того, что… Ну, то есть я постоянно его слушал – в записи, всё такое, но когда он появляется на сцене, ты понимаешь, что это всё живое и это сейчас на тебя прям льется. Я сидел в самом тяжелом ряду, наверху, передо мной сидел бухой мужик, который размахивал руками, что-то там орал, но это было очень круто – такое подростковое переживание. 

- Скажите, куда делся ваш басист Никита?

Данила: Он начал делать сольную карьеру.

- Когда он ушел, вам пришлось как-то перестроить программу, тебе начать играть по-другому, Арсению поменять партии? Вы же сейчас играете вдвоем за троих.

Данила: Ну, как? Арсений играл на басу какое-то время. Когда ушел басист, он купил себе бас и играл на басу. Весь альбом «Home Punk» с ним на басу записан. Потом решил всё-таки остаться с гитарой.

Арсений: В Екатеринбурге нам сказали, что мы растем. Это хорошо.

- Вы морочитесь по поводу звука? То есть серьезно относитесь к тому, как что должно звучать?

Арсений: Если есть возможность. Потому что, например, недавно во Владивостоке такой возможности вообще не было. Там микрофон бился током, аппарат начал дымиться, стойки барабанов были ржавые, и было не до того, чтобы думать, как будет звучать гитара, барабаны…

Данила: Они там очень хорошие ребята и очень заморочились над тем, чтоб нас куда-нибудь сводить, показать нам интересные места.

Арсений: На выступлении у нас целый видеоряд был. Арт-ребята. (смеется)

Данила: Да вот, но о том, что нам нужен какой-то более-менее вменяемый аппарат, они забыли. (смеется) Потому что они не музыканты. (назидательно)

- Во времена Padla Bear вы выражали свою политическую позицию. Помню, как-то в Петербурге у вас был концерт, посвященный трагедии в Норвегии, когда Брейвик устроил свои теракты. Полуакустический концерт, свечи горели.

Арсений: Брейвик ни при чем, чувак, это просто был готический концерт .

- Нет. Ну, ты сам же там сказал, что концерт посвящен событиям, произошедшим в Норвегии. Я просто хочу спросить, интересуют ли тебя сейчас текущие политические события?

Арсений: Сейчас слишком много говорят об известных политических событиях, и всё настолько запутано, что, мне кажется, подписываться под какой-то стороной…

Данила: Мы хотели сделать один кавер, посвященный событиям на Украине…

Арсений: Да, но, слава богу, этого не сделали, потому что, на самом деле – сейчас я такую сложную вещь скажу – я где-то прочитал, что когда мы думаем о какой-нибудь глобальной беде, тем самым мы её сами и делаем. Понятно, что никто не хочет, чтобы происходила всякая неприятная фигня, но из-за того, что мы постоянно проигрываем в голове разные сценарии, постоянно думаем об этом, в современном постиндустриальном обществе эта фигня должна будет произойти рано или поздно. Просто потому, что все уже в каких-то мелочах начинают делать какие-то действия, которые бы они делали, если бы эта фигня уже началась. Например, складывать бабки в валюту, думать о том, куда свалить и прочее, и прочее. Постепенно все эти движения суммируются, и всё сложится так, что фигня может стать неизбежной. Поэтому, мне кажется, надо поменьше об этом думать.

- А вы хотели бы жить в другой стране?

Данила: Не уверен. Ну, типа, да, я жил в Нью-Йорке полгода, это было очень здорово и  весело, но там не настолько круче, чтобы там оставаться.

Арсений: Может, было бы клёво там родиться, а если вот так уезжать туда, ты по любому будешь там второсортным человеком.

- А кто первосортные люди?

Арсений: Те, кто там родились.

- Слушай, я знаю, что тебе очень нравится Луи-Фердиданд Селин. Вот он как раз писал о людях второго сорта. Когда вы приезжали в Самару в прошлый раз, вы читали Фромма, Селина, а в этот раз какие книжки взяли с собой в поезд?

Данила: Я взял Камю. Но ни одной страницы не прочитал. Я хотел её прочитать, но вместо этого просто сидел в поезде и базарил о том, о сём. Приеду домой – обязательно прочитаю

Арсений: отчитался сейчас перед мамой…(смеется)

- Сейчас вы стали спокойнее в поведении. Мне рассказывали сплетню, что в прошлые времена вы однажды газ ночью в квартире включили и так легли спать.

Арсений: А, ну да…(равнодушно)

- То есть это было прикольно проснуться, а все мертвые?

Арсений: Ну, тогда всё было тупо, и мы просто офигевали, постоянно были пьяные. Сейчас всё очень и очень цивильно.

Беседовал Матвей Горячев