В середине декабря состоялись публичные слушания по бюджету Самарской области на 2021 год. В предложенные чиновниками различных министерств и ведомств проекты всматривались общественные эксперты — жители региона, которые активно участвуют в принятии решений о том, куда пойдут деньги налогоплательщиков в самом ближайшем будущем. «Засекин» поговорил с шестью общественными экспертами о том, какие важные вопросы поднимали на слушаниях и на какие значимые цели чиновники не решились выделить средства. 

«Бюджет не является социальным»

Людмила Кузьмина, правозащитница, координатор движения «Голос» [Внесен(а/о) в реестр иностранных агентов]в Самарской области:

— Я выскажу свое общее отношение: тот бюджет, который мы видим — это не то, что будет в течение года. И бюджет, который называют «социальным», совсем не социальный. В большей части, если посмотреть по государственным распорядителям бюджетных средств (ГРБС) — министерствам — большая часть средств идет на заработные платы. Поэтому я считаю, что этот бюджет просто обеспечивает функционирование бюджетных кормушек разного уровня. Он не является бюджетом развития. Он не является социальным бюджетом. Я не вижу в нем программ, которые нам разъясняли все эти затраты на чиновничьи зарплаты, а именно — какой итог, эффект мы должны ждать в 2021 году от этих трат.

Кстати, это хорошо видно на примере губернской думы или избирательной комиссии Самарской области. Там все заложено на обеспечение деятельности органов. И мы опять же не видим — а чего мы хотим от них, чего можем ждать?

От себя я вносила предложения для Губернской думы — раскрыть количество бюджетополучателей заработной платы, и это было удовлетворено. 

Меня, прежде всего, интересуют резонансные затраты и резонансные статьи. Для меня, в том числе, являются резонансными огромные затраты на содержание средств массовой информации и в министерствах, и в губернской думе. Каковы цели и итоги трат на «Волжскую коммуну», ГТРК, «Губернию»? Повышается ли доверие к органам власти благодаря этим СМИ? Этого мы сказать не можем. Для этого нужны соцопросы, а не мнение общественного эксперта по бюджету.

«Публичные обсуждения — важный инструмент»

Юрий Эйрих, юрист, общественный деятель, руководитель АНКО «Эйрих-консалтинг»: 

— Много лет подряд в бюджет Министерства транспорта и автомобильных дорог закладывается статья расходов по проектированию дороги Подгоры — Ширяево. И много лет подряд министерство к проектированию этой дороги так и не приступало. На состоявшихся публичных слушаниях, которые проходили в режиме онлайн, мной был задан вопрос — будет ли в 2021 году проведена эта работа, приступит ли министерство к проектированию этой дороги? На что мне дали ответ, что в 2021 году не планируется проектирование, поскольку до настоящего времени не произошло согласование с национальным парком «Самарская лука». При этом, когда я общался с руководством нацпарка, мне сообщили, что все необходимые с их стороны согласования сделаны. 

Это какая-то непонятная ситуация, которая усугубляется тем обстоятельством, что СМИ со ссылкой на министра транспорта пишут, что эта проблема, которая много лет существует в Рождествено, будет решена, и дорога в ближайшее время будет построена. 

Также хотел бы добавить, что в Самарской области институт публичных обсуждений — это важный инструмент, потому что практически любые представители общественности могут включиться в эту работу, участвовать в рассмотрении бюджета в разрезе того или иного министерства, либо бюджета в целом Самарской области, и как минимум опубликовать и направить в соответствующие ведомства свои заключения или пожелания. Конечно, как то или иное ведомство будет на них реагировать — большой вопрос. Но, тем не менее, сама возможность есть, и практика показывает, что во всех министерствах и департаментах, которые задействованы в этом процессе, так или иначе дается открытая информация о том, что запланировано и на что пойдут средства. Также на публичных слушаниях по отчету можно конкретно смотреть, что было исполнено, насколько это было эффективно, а какие средства освоить не удалось.

«Необходимо поддерживать НКО с хорошей репутацией»

Ульяна Самсонова, председатель общественной организации «Живая планета — детям»:

— Цель моей экспертизы — анализ расходов областного бюджета, направленных на финансирование решения проблем, связанных с животных без владельцев. На 2021 год запланированы мероприятия (отлов, карантин, стерилизация, вакцинация, возврат неагрессивных, эвтаназия неизлечимо больных) с 4765 животными без владельцев на сумму 37 998,2 тыс.рублей. Хочу сказать: эта проблема решаема. И именно гуманными методами. Но при этом есть важные моменты, которые нужно учитывать (мониторинг, приоритетный отлов основы популяции и агрессивных животных, сотрудничество с активным населением и так далее). Более подробно: есть методические рекомендации Агентства стратегических инициатив, есть практические семинары, примеры успешных регионов. 

Но в этом году бюджет освоен всего на 17%. В прошлый год — на 39%, а в 2018-м — 14%. То есть работа практически не проводится. В 2021 году выделено больше средств, существенно увеличен норматив — до 7856,58 рублей, что действительно позволяет провести все нужные мероприятия. 

Но прогноз на 2021 неутешителен. Некоторые муниципалитеты не могли справиться с документацией, некоторые исполнители пытались по-прежнему массово убивать животных, и из-за жалоб жителей договоры были расторгнуты…. По-прежнему очень мало исполнителей, которые заинтересованы в решении проблемы, и нет достаточного количества мест в приютах, карантинных передержках.

Действительная реализация мероприятий, соответствующих 498-ФЗ, требует много дополнительных мероприятий: пристройство и лечение, поиск потеряшек, активная работа с населением, горячая линия, полная информация об особенности популяции бродячих собак в разных районах и так далее. Обычный некоммерческий приют делает это годами благодаря поддержке жителей. Коммерческая структура не сможет выполнять подобную работу в ущерб собственным интересам, и реакция жителей на деятельность таких организаций негативна. Поэтому основная рекомендация АСИ: необходимость поддержки НКО с хорошей репутацией и многолетним опытом, создание условий для большего участия таких НКО в тендерах для решения проблемы с животными без владельца. 

«В ситуации дефицита мы не тратим деньги на действительно важные вещи»

Денис Стукалов, руководитель АНО «Чистые водоемы»:

— В этом году по министерству сельского хозяйства все статьи несколько уменьшены. Мне хотелось бы отметить, что сейчас остается без финансирования работа по переводу сельскохозяйственных земель, заросших лесом, в земли лесного фонда. Надо понимать, что если эти земли на бумаге не входят в лесные, соответственно, не предпринимаются меры профилактики пожаров, очистки сухостоя, валежника, не выделяются единицы пожарной техники и ставки работников лесоохраны со всеми вытекающими последствиями. Зато в бюджете прошлого года была предусмотрена субсидия на возврат этих земель в сельскохозяйственный оборот (Фактически выдёргивание выросшего леса). Это не рационально, поскольку у нас в регионе сельхозземель хватает, а вот лесов недостаточно. Нужно просто нарисовать на карте леса там, где они есть, но, к сожалению, эта работа не ведется. 

Также важно отметить статью «Повышения экологической безопасности сельскохозяйственного производства и повышение качества и плодородия почв». Средства по ней расходуются исключительно на выполнение комплекса агротехнических мероприятий и внесение удобрений, а вот на собственно «повышение экологической безопасности» — нет. Поскольку достаточного финансирования нет, то и мероприятий по снижению давления на окружающую среду и контролю за сельхозпроизводителями, в частности, их деятельности, в том числе в водоохранных зонах, тоже толком не проводится. Довольно распространенная ситуация, когда распахивают береговую полосу фактически до уреза воды, чего категорически нельзя делать. Мало того — эти недобросовестные производители еще и субсидии на эту землю могут получить. 

Еще один момент. В бюджете министерства сельского хозяйства категорически не хватает статьи на агролесомелиорацию. Это комплекс мероприятий по поддержанию старых и закладке новых защитных лесных полос. Для Самарской области как для лесостепного региона это важно, поскольку благодаря выращиванию лесозащитных полос можно повысить урожайность сельскохозяйственных культур на 30-40%. А мы этот резерв по сути не используем. 

Что же касается министерства энергетики и ЖКХ, запланировано много мероприятий в рамках Федерального проекта «Оздоровление Волги», в частности — реконструкция очистных сооружений. Но по ним есть определенные вопросы. Не все сооружения объективно требуются. Например, в двух сельских населённых пунктах запланировано два новых объекта и ещё в нескольких — реконструкция тех, которые не действуют. А не действуют они потому, что ими физически никто не пользуется. Выходит, в ситуации бюджетного дефицита мы экономим деньги на действительно важных вещах, но при этом закладываем траты, которые объективно нецелесообразны.

«Остается надеяться, что область обойдется без гигантского мусоросжигателя»

Бэла Никитина, социолог, эколог, доцент кафедры социологии и психологии Самарского государственного экономического университета:

— Все, что происходит в сфере работы с отходами, должно определяться специальными региональными программами, но раздела с описанием текущей ситуации и постановки проблем в них нет. Все это должно быть описано в таком документе, как территориальная схема обращения с отходами. Этот документ в последний раз корректировался в 2018 году за счет ГУП «Экология», поскольку из облбюджета его уже оплачивали неоднократно, сколько ж можно, а ГУП имеет свои независимые деньги, хотя это госпредприятие, подчиняющееся Министерству ЖКХ. 

Так и получилось, Терсхему, определяющую как в области должны обращаться с отходами, по заказу ГУП разработала московское ООО «Тройка» — без серьезных обсуждений с самарской общественностью вопросов по содержанию.  А ведь от того, кто, где, и как, и что будет с отходами, зависит и тариф, оплачиваемый населением. Но министерство вдруг оказывается тут вообще не при чем! — ведь формально бюджетные деньги не вложены. При этом вышло, что уже существующий Тольяттинский завод по переработке отходов в этой схеме не задействован, зато строится что-то новое. За какие деньги? Ведь любые инвестиции будут отбиваться через тариф, а госинвестиции – это наши с вами деньги. 

Проблема есть и с полигоном «Преображенка», который с 1990-х обслуживает большую часть Самары, а с 1 января 2020 закрывается. Этот полигон был очень хорошо спроектирован в свое время АО «Волгоэнергопромстройпроектом», его проектировщики утверждают, что если построить рядом мусороперерабатывающий завод, а сам полигон рекультивировать и реконструировать, то его хватило бы еще надолго. Но его эксплуатировали не так, как следовало из проекта, стенки задраны на угол 30 градусов, а по проекту — 12. Хотели, видимо, побольше отходов впихнуть. Очистных сооружений для водостоков не построено. 

Все это поправить и реконструировать надо, что будет стоить около 1,5 млрд. Эти деньги сработали бы и на рекультивацию, и обеспечение новых мощностей по захоронению, но считается, что собственник полигона ГУП «Экология» сам справится по дешевке с реконструкцией, именно поэтому он сам и финансирует разработку проекта. 

Заметим, что ГУП сейчас решает вопрос собственной приватизации. Зато общественность это не обсуждает, потому что это «не бюджет». При этом рядом строится «Экотехнопарк» «Зелененький» — новые затраты, которые лягут через тариф на плечи населения. Мы на слушаниях все это не обсуждаем, потому что проект якобы будет делаться не за бюджетные деньги. Значит, благодаря ГУП  «Экология» затраты суммы, сопоставимой со всем бюджетом МинЖКХ, который на момент слушаний составляет около 1,3 млрд, уведены в тень?  

Второй момент, который нас волнует — это раздельный сбор мусора. В Самаре на Московском шоссе, 298А есть ТСЖ, которое уже провело успешный эксперимент по раздельному сбору мусора. За 200 тысяч рублей была построена полукапитальная площадка с раздельными баками, закрывающимися на магнитный ключ. Жильцы всё сортируют. А региональный оператор отказывается устанавливать им льготный тариф, положенный по закону, и отказывается взимать плату только за фактически образованный объем ТКО. Понятно — ведь его остается 20-23% от норматива. И если бы такие площадки строили везде, то и количество ТКО наконец стало бы всерьез сокращаться. Но тогда нужно было бы поддерживать бизнес по переработке вторсырья, закупленного у населения. А этого в Терсхеме нет. И снова нам говорят, что бюджет предусмотрен на финансирование баков для мусора, а не на площадки для раздельного сбора, поэтому и разговора о нем не будет. И… вспоминается дом, который построил Джек. 

А еще возникает вопрос о том, что управленцы, получающие бюджетные зарплаты, должны выполнять ФЗ-89, то есть организовывать минимизацию ТКО по месту образования, а не отдавать все на откуп регоператору и ГУП. 

И тут мы возвращаемся к первому вопросу. Кто знает, сколько на самом деле у нас есть полигонов, которые могли бы принимать отходы с начала 2021 года? Все говорят про Водинский карьер, но информации о его состоянии в открытом доступе нет. Сколько он может принимать ТКО — не по объему, а про пропускной способности «на вход»? Там вообще нужен хороший аудит с аэросъемкой, замерами, мониторингом, что тоже требует вложений средств. 

На самом деле, мы уже много лет говорим о раздельном сборе мусора, о том, чтобы давать вторую жизнь целым вещам, этот процесс нужно тоже организовывать, а не перекладывать на НКО. Но госполитика под это не заточена. Хотя следует подчеркнуть, что замминистра на общественных слушаниях в этот раз, обещал, что два последних вопроса возьмет на контроль. Надо же как-то сокращать объем ТКО, иначе Самарской области тоже навяжут строительство гигантского мусоросжигательного строения с псевдо-«инновационными» технологиями, позволяющими чудесным образом избежать появления токсичных выбросов и сверхточной золы.

«Основная проблема — распыленность средств»

Ольга Семенчук, демограф:

— Конечно, как демограф, могу сказать, самая главная наша проблема – это депопуляция населения. Растет смертность населения, а рождаемость снижается. Поэтому все планово-прогнозные документы должны быть ориентированы на решение проблемы народосбережения. Сейчас, в год столетия плана ГОЭЛРО, хорошо бы вспомнить о методологии его разработки. Была выделена главная цель — электрификация, а уже через реализацию этой цели решались и все другие задачи, в том числе повышение уровня и качества жизни населения.

Если мы сейчас говорим о социально-ориентированном бюджете, то что должно быть определяющим в нашем развитии? Снижение смертности? Повышение рождаемости? Или какая-то иная четко сформулированная цель?

Бюджет страны, области или муниципального образования должен формироваться исходя из поставленной генеральной цели. 

А сейчас, когда анализируем бюджет, мы видим ситуацию, как в притче: баба ходит в юбке рваной, муж ей дарит новую, а она ее режет на заплатки и старые юбки ремонтирует. И радуется: мол, вон еще сколько заплаток осталось! Большие средства выделяются на социальную сферу, но в завершенном виде ни одна социальная проблема с повестки дня не снята.

Каждый пятый рубль областного бюджета — это расходы Министерства социально-демографической и семейной политики. Оно осуществляет более 120 выплат. Можно ли назвать какую-то категорию населения, которая удовлетворена полученными выплатами? По сути, мы затыкаем дырки, но юбка все равно рваная остается. В этом году ввели подарок на сумму примерно в 10 тысяч рублей для женщин, родивших первого ребенка. Повысилась рождаемость? Нет. Уходит научная основа при принятии мер социально-демографической политики. У нас в регионе нет Центра социально-демографических исследований, в отличие, например, от наших соседей — Башкорт [Признан(а/о) экстремистской на территории РФ и запрещен(а/о)]остана. Отчего бы его не создать в регионе? Наверное, тогда удалось бы уйти от распыленности бюджетных средств, зачастую направленных на решение тех вопросов, которые не так уж и актуальны для нашего региона.

К сожалению, и население вяло участвует в бюджетных слушаниях. Может, из-за низкой финансовой грамотности, а может быть — из-за апатии и неверия в то, что это даст какой-то результат.

Следует обратит внимание также на то, что на сайтах наших Министерств порой непросто найти информацию о бюджете. Например, на сайте Министерства здравоохранения к бюджету вас приведут три точки. А ведь статью 28 БК РФ никто не отменял.

Когда проходят общественные слушания в ГРБС, то редко какое министерство начинает с ответов на предыдущие замечания экспертов. Зачастую одно и то же предложение делается из года в год.   

Беседовала Екатерина Маяковская [Внесен(а/о) в реестр иностранных агентов]