Ровшан Гафаров работал зубным техником в известной клинике в Новокуйбышевске. Зарабатывал хорошо, ладил с коллегами.

- Всегда поможет, придет на помощь. Машину, застрявшую в сугробе, незнакомцу подтолкнуть надо — конечно, согласится. Добрый очень, мы всегда хорошо общались, — рассказывает «Засекину» бывший коллега Ровшана Владимир Онищенко.

Около восьми лет назад Ровшан познакомился в компании друзей с будущей возлюбленной Екатериной. Девушка работала в крупном банке.

- Я обратила на него внимание из-за его доброты. Он очень любит животных — для меня это показатель. Он был всегда в хорошем настроении, шутил. Никогда не применял силу. Если кто-то из друзей ссорился — старался примирить. Мы стали общаться. Потом завели семью, родили ребенка. Ровшан очень хороший отец, — объясняет Катя.

Супруга, впрочем, иногда переживала, что доброта может погубить возлюбленного. Например, надо друга куда-то подвезти — сорвется на помощь. Но семья жила в мире и согласии, пока не случилось страшное.

- Это было как гром среди ясного неба. Звонят мне из клиники и говорят, что за Ровшаном пришли какие-то люди из правоохранительных органов и забрали. Я не понимала, что могло случиться. Думала, что это какая-то ошибка, — говорит Катя.

Коллеги были тоже в шоке.

- Он просто вышел до магазина в обед. И на улице к нему подошли люди и увезли с собой. Никто ничего не понимал, — вспоминает Владимир.

Позже членам семьи сказали, что Ровшан стал подозреваемым по уголовному делу. Начался какой-то кошмар.

- Ребенку было тогда около девяти месяцев. Моя мама жила у нас. Вдруг, утром, вскоре после задержания Ровшана, жуткий стук дверь. Это был невероятный грохот, дверь ходила ходуном. Мама пошла открывать. Я со сна вообще не понимала, что происходит. Начался обыск. Я была напугана, написала родственникам, что у меня обыск. Тогда пришедшие забрали у меня телефон. После обыска мне сказали: «Одевайтесь, поедете с нами». Мы поехали куда-то...», — рассказывает Екатерина.

Молодая мать вспоминает: зашли в какое-то помещение. Там разговор с ней вели как в фильмах два полицейских: «добрый» и «злой».

- Добрый меня как-то уговаривал, говорил по-свойски. «Катюх, да у него куча девчонок, ты сейчас просидишь у окошка, прождешь его, ему светит не меньше десяти лет, а он выйдет и другую девчонку себе найдет». А второй прям очень зло со мной говорил. «Рассказывай, что вы там делали, а то и тебя посадим», — вспоминает Екатерина.

Женщина говорит, что вопросов много было из-за ее работы в банке. Мол, не приводил ли Ровшан кого-то к ней оформлять кредиты.

- Было пару раз, что я помогала с какими-то делами друзьям Ровшана. Но я работаю в крупном банке. У нас служба безопасности, камеры. Если б было что-то не так, например, кого-то насильно привели, с синяками какими-то, операцию бы не пропустили, — объясняет женщина.

В итоге Катю все-таки отпустили к ребенку. А вот Ровшана — нет.


Уголовное дело и суд

Ровшану вменили разбои, вымогательства, и страшную статью — «Бандитизм». Но с обвинением все далеко не так просто.

По версии следствия, Ровшан, а также его знакомые Раис Насыров, Александр Пересыпкин, Руслан Алтунбаев, Павел Дмитриев и ныне покойный Андрей Ловягин «выбивали долги».

- Ловягин распределял похищенные денежные средства и имущество между членами банды, контролировал доходы банды, занимался приобретением оружия, занимался выдачей оружия для совершения преступлений, применял оружие в целях угрозы, устрашения и подавления воли потерпевших к оказанию сопротивления, подыскивал места сбыта похищенного имущества, давал указания другим членам банды на приискание автомобилей, с целью их использования при совершении преступлений, контролировал и координировал действия других участников лично, принимал решения относительно количества участников в готовящемся, а в последующем в совершаемом преступлении, контролировал деятельность банды и ход совершения преступлений, — материалы уголовного дела и приговор суда начинаются как захватывающий триллер.

Уже позже адвокат Ровшана Александр Лукинов проверил текст приговора на сайте «Антиплагиат». Уникальность написанного составила только 24 процента. Юрист нашел и сайт с которого списали приговор с сохранением пунктуации и орфографии. В него добавили по сути фамилии и суммы «ущерба».

Обвинения тоже кажутся странными. Например, сумма ущерба по первому эпизоду — 1000 (одна тысяча) рублей. По еще одному — 6 тысяч. По третьему — 13. По версии следствия и суда, Гафаров забрал одну тысячу у одного из должников аж вывезя его за город 12 октября 2016 года. Как объясняет адвокат и сами подсудимые, обвиняемые в бандитизме с потерпевшими были знакомы. С кем-то являлись товарищами, переехавшими в Самару, кто-то кого-то выручал в делах или давал взаймы в трудной ситуации. Иногда бывало, что потом приезжали за деньгами.

- Просто один из этой компании перешел дорогу родственнику высокопоставленного силовика. Тогда под товарищей и начали «копать», — уверен один из родственников Ровшана.

Максимальная сумма ущерба по уголовному делу составила 140 тысяч рублей. Это — цена машины, которую за долг отдал уроженец Узбекистана Нурик Ровшану. Впрочем, Нурик уже несколько раз заявлял, что не имеет ни к кому претензий, что он правда был должен денег и сам согласился отдать машину.

- Приехали ко мне на допрос из правоохранительных органов. И начали спрашивать: «У вас машину забрали?» Я говорю: «Нет, не забрали, я сам отдал». Потом силовик начал говорить, что надо заявление написать, типа машину вернем, все будет нормально. Я сказал, что я не буду ничего писать. Потом он начал говорить, мол у тебя паспорта нет, гражданства, регистрации. Если ты сейчас по-нашему не сделаешь — рядом с товарищами своими будешь сидеть, они там много дел натворили. И начали давить, — рассказывает Нурик.

Дома Нурик не соглашался писать заявление на других людей. Тогда его отвезли в участок.

- Знаете, где милицейская школа, туда привезли в отдел. Сказали там написать заявление, говорили, что это фигня, ничего страшного, это для них. Там говорили, что у них 12 эпизодов. Короче, по ушам проехали мне. Приехали туда, я написал, — продолжает мужчина.

В заявлении Нурик указал, якобы у него машину вымогали. Говорит — думал, дело до суда не дойдет.

- На самом деле я за долг машину отдал. Должен был денег, которые занимал. Денег не было. Ровшан подъехал. Я говорю — забери машину вместо денег. Ну и все. Никто меня не принуждал, не отбирал. Все было по обоюдному согласию, - утверждает Нурик.

Мужчина объясняет — претензий ни к кому не имеет и считает, что между собой они с ребятами все уладили. А еще говорит, будто давили и на другого парня-свидетеля.

- Один парень потерялся, его поймали, в подъезде избили. Сказали, через два дня чтоб дома сидел, а то или наркоту подбросим, — заявляет Нурик.

Позже, по словам Нурика, его самого заставили «опознать» пистолет на камеру, которым ему якобы угрожали. Мигранту без документов в полиции было страшно. Говорит, поэтому и «опознал». Обещали «за услугу» не депортировать, ведь. Попытался Нурик было потом объяснить на суде, что на него давили. Да не тут-то было.

- В суде говорил, все как оно было. Суд спрашивает — давление оказывали? Я говорил, что, конечно, давили, — утверждает мужчина.

По его словам, поддерживала добывание признательных показаний и гособвинитель. Мол, звонила по вотсапу следователю и говорила, что Нурик от показаний отказывается. А тот Нурику и заявил: «Конец тебе».

Несговорчивого свидетеля быстро депортировали. Причем, в Самаре осталась семья Нурика.


Заразили туберкулезом?

Не все члены «банды», «вымогавшей» по несколько тысяч рублей, дожили до суда. Уроженец Казахстана Андрей Ловягин, который по версии следствия, эту группу и «сколотил», умер от туберкулеза. Он сам утверждал, что страшным заболеванием его якобы заразили в СИЗО и даже судился с УФСИН — иск рассматривали в суде Советского района Самары.

Попал в СИЗО Ловягин в 2016 году. Ему тогда вменяли похищения людей и создание ОПГ.

- Меня специально подсадили в камеру к больному человеку. У него была открытая форма туберкулеза, — рассказывал суду Андрей — В СИЗО и медсанчасти все об этом знали. Я жаловался, в том числе в прокуратуру. Но меня так и не перевели. В итоге я заболел туберкулезом.

Андрей просил суд приобщить к иску письмо от его соседа. Ловягин утверждал, что тот вообще заявил в письме, якобы на него оказывали давление, чтобы он специально заразил Андрея. Близкие Ловягина тоже говорили — на него обижен некто из правоохранительных органов. Впрочем, в ГУФСИН журналистам заявили, что всех арестованных отправляют на медосмотр и в камеру к больным здоровых не подселяют. Ловягин собрался в Европейский суд по правам человека. Но не успел. Год назад Андрей умер. В пресс-службе УФСИН России по Самарской области отказались комментировать причину смерти Ловягина, ссылаясь на медицинскую тайну и закон о защите персональных данных.

Незадолго до смерти Ловягин отправил письмо консулу Казахстана с сообщением о якобы превышении должностных полномочий в отношении него силовиками и фальсификации доказательств. Ловягин сделал заявление и про пистолет, который со слов Нурика, его заставляли опознавать. По словам Ловягина, к их делу приобщили в качестве доказательств будто бы изъятый у его товарища пистолет «ИЖ-79-9Т». А оружие это, по информации Ловягина, на самом деле было изъято приобщено ранее по делу «банды Дуняшкина».


Долгие годы за решеткой

Дмитриева приговорили к условному сроку. Алтунбаеву назначили 9 лет лишения свободы, Насырову - 10 лет, Пересыпкину - 13 лет, Гафарову - 14 лет.

- Мы просто в шоке. Если даже сын с кем-то что-то не поделил, в чем-то виновен — ну пусть получит свое наказание. Но как можно отправить его на такой огромный срок в колонию по статье «Бандитизм», если там даже нет крупных сумм ущерба, нет претензий. У моего сына ребенку семь лет, в этом году в школу пойдет без папы на линейке, — плачет мама Насырова Раиса.

- Квалифицируя это преступление по статье «Бандитизм», возможно, руководители следственного подразделения думали о статистических показателях. А суды, ни для кого не секрет, занимая обвинительный уклон, попросту следуя по пути наименьшего сопротивления, соглашаются с выводами следствия, — считает адвокат Александр Лукинов.

Лукинов подчеркивает в своей жалобе в Верховный суд РФ — никому из потерпевших не причинен тяжкий вред здоровью, никто не получил никаких увечий.

- Банды лежат в основе создания террористических организаций и групп в Чечне, Ингушетии, Дагестане и Кабардино-Балкарии. Но в случае с Гафаровым и его товарищами есть несколько обвинений с небольшим ущербом. И назначенное наказание, на мой взгляд, абсолютно не соразмерно тому, которое должно быть, даже при признании мужчин виновными, — говорит Лукинов.

Сейчас родные надеются лишь на одно — внимание к их жалобам со стороны Верховного суда РФ. И обращаются к журналистам, чтобы привлечь внимание служителей Фемиды и добиться пересмотра вердикта.



Ксения Штефан.