18 мая ушёл из жизни выдающийся отечественный кинорежиссёр Алексей Балабанов, у него случился сердечный приступ. Скоропостижная кончина застала режиссёра в санатории под Санкт-Петербургом, где он работал над сценарием к новому фильму. Режиссёр упал в обморок, ему пытались оказать скорую помощь, но безуспешно. Он умер, не приходя в сознание.
Эту трагическую новость порталу Засекин.Ру прокомментировал киновед Валерий Бондаренко.
- Конечно, смерть Алексея Балабанова - это колоссальная потеря, хотя все знали, что это должно случиться. Перед фильмом «Я тоже хочу» он давал интервью, где рассказал, что врачи определили ему жить ещё 3-6 месяцев. Но после этого он снял фильм, начал работать над новым фильмом, судьба подарила ему эти 2-2,5 года. Он, конечно, был самым талантливым человеком в своём поколении.
У него было некое врождённое чувство кино. Есть врождённое чувство музыки, врождённое чувство поэзии, языка, математики. Это таинственное явление. По его фильмам это видно. Балабанов мог делать в кино то, что могут делать единицы. Им это позволено. Что это значит? Это значит, что когда они это делают, фильм не распадается. В фильме «Кочегар» он дошёл до какой-то немыслимой простоты. Эта картина похожа на музыку, которая там используется. Это, условно говоря, музыка на трёх аккордах. Из чего состоит это кино? Оно кажется элементарным. Но вот попробуй сделать. Никто такого сделать не может, на это был способен только Балабанов. Это я и называю врождённым чувством кино - когда на экране едет автомобиль, и возникает магия, ты не можешь оторваться.
И у него было сильное провокативное начало. Он понимал, что в картине должно быть нечто, что потрясёт, возмутит, вызовет какую-то оторопь. Фильмы «Про уродов и людей», «Груз 200», «Кочегар» сделаны с этим чувством. Сколько людей ругали «Груз 200», но забыть они его не смогут. Это талант быть незабываемым.
Если когда-нибудь кому-нибудь нужно будет узнать как можно больше о постсоветской России, подборка фильмов Балабанова – это лучший источник. О каких-то фактах можно прочитать в учебнике. Искусство даёт другую информацию, без которой нет эпохи. Это ощущение людей, ощущение того, что им снилось по ночам, это запахи времени. Кроме Балабанова у нас нет человека, который мог бы прислушиваться к нерву времени.
И ещё у нас очень мало людей с мировоззрением. Само это слово подразумевает некую систему взглядов на мир. У нас вместо мировоззрения – какие-то клочки, обрывки из прочитанного, из слухов и мнений. А у Балабанова было мировоззрение, это делало его большим художником.
