Кандидат экономических наук, директор трастовой компании «Технология управления» и финансовый аналитик Алексей Ульянин пришёл в гости к «Засекину», чтобы найти рациональное объяснение, почему и в чьих интересах региональная банковская сфера в одночасье стала «как бы помойкой и постирочной», а также попытаться спрогнозировать развитие критической, а подчас откровенно панической ситуации.

- Алексей, я пригласил вас в связи с известными обстоятельствами. Последние несколько недель в Самаре не менее громко, чем в Москве, обсуждается так называемая  банковская паника, которую порой даже именуют банковской войной, переделом собственности, зачисткой... На ваш взгляд, почему в центре этой ситуации оказалась Самара?

- На мой взгляд, здесь совпали в одной точке сразу несколько факторов. Вы знаете, что Эльвира Набиуллина заявляла некую стратегическую линию по укрупнению банковского сектора. Прозвучало такое мнение официально, что у нас много коммерческих банков, которые на сегодняшний момент работают на территории Российской Федерации, они не выполняют классических банковских функций по кредитованию, а занимаются вполне понятными полукриминальными или криминальными вещами, связанными с обналичиванием денежных средств. Это во-первых. Второй момент - это те события, которые происходили на этом фоне в Самарской области. Первое, безусловно, это отзыв лицензии у Волго-Камского банка, который происходил стремительно и который вызвал достаточно серьёзный социальный резонанс, в первую очередь, потому что у Волго-Камского банка большой объём денежных средств был привлечённый во вклады. Это усугубило проблему. Ну и убийство председателя правления Волжского социального банка, которое, в общем-то, совпало, будем так говорить, с чередой вот этих негативных событий, и не могло добавить оптимизма вкладчикам. Это спровоцировало массовый отток вкладов, досрочное расторжение договоров. И естественно, что у региональных банков, которые в структуре активов на тридцать-сорок процентов были обеспечены вкладами физических лиц, не нашлось столько ликвидности, чтобы одномоментно обеспечить все запросы вкладчиков, удовлетворить их, выплатить денежные средства. Поэтому на сегодняшний момент Волжский социальный банк ограничил проведение операций. Во всяком случае, операции по расчётным счетам юридических лиц не проводятся. Осуществляется списание денежных средств по исполнительным листам, денежные средства списываются в счёт погашения налогов. Что касается физических лиц, то операции по погашению кредитов принимаются. Но выплаты денежных средств во вклады тоже на сегодняшний момент не производятся. Сложная ситуация в банке «Солидарность», который тоже не нашёлся, чтобы всё сразу выплатить вкладчикам...

- Это просто невозможно. Никакой банк с таким ажиотажем не справится. Я понимаю, что Сбербанка это не коснётся... Хотя у нас есть опыт и на этот счёт, есть историческая память...

- Конечно. Ни у одного банка такого объёма высоколиквидных активов нет, что называется в кэше, в коротком доступе. Потому что банки,  которые действительно занимаются банковскими операциями, привлечённые денежные средства размещают в активных операциях, в кредитах - краткосрочных, среднесрочных, долгосрочных. Эти обязательства банки выполняют. И когда, соответственно, с одной стороны идёт отток, этот отток нужно чем-то обеспечивать. Моя позиция заключается в том, что банкам региональным - «Солидарности», Газбанку, Волжскому социальному банку - должна быть оказана помощь. По крайней мере, информационная поддержка со стороны областного руководства, со стороны Центрального банка. Потому что если говорить чисто по финансовым показателям, анализировать ситуацию, то не было никаких кризисных предпосылок буквально месяц назад. «Солидарность» показывала хорошие объёмы по прибыли. Волжский социальный банк работал достаточно ритмично. Поэтому паника, которая сейчас имеет место быть, она искусственно создана. И высказывания отдельных чиновников из федеральных структур...

- Они произносят отдельные слова, потом их берут назад... Полпред в ПФО пожалел о словах «как бы «помойка» в адрес банковской сферы Самарской области. Но и без этой «помойки» информация о том, что Самара лидирует в ПФО по отмыву и выводу денег, что будут целенаправленно закрывать подобные кредитные учреждения, мало кого может утешить. Владимир Аветисян вдруг дал пространное интервью, хотя он раньше не выступал на темы банковской деятельности. Интервью спокойное, взвешенное. Но когда вдруг начинают говорить о собственном здоровье, которому ничего не угрожает, это может иметь обратный эффект. С Газбанком, слава богу, пока ничего не произошло. Но появился Волжский социальный банк... Я хочу, чтобы вы запятую поставили... Не к тому, чтобы мы назначили невольно новые проблемные банки. Но всё-таки, что происходит с другими региональными банками? Или ничего не нельзя сказать, пока что-то не произойдёт?

- В зону риска попадают все региональные банки, которые работали с физическими лицами, у которых большой объём привлечённых денежных средств во вкладах был. Все эти банки сейчас в зоне риска. Банки, которые обслуживали интересы отдельных финансово-промышленных групп, они на сегодняшний момент, наверное, в меньшей степени рискуют. Тот же Первобанк, достаточно уважаемый банк, у него есть хорошая корпоративная подпитка. Поэтому вряд ли здесь будут какие-то финансовые затруднения...

- Вернёмся к субъективным и объективным факторам. На ваш взгляд, происходящее - это всё-таки политическая кампания? Все знали, как работали попавшие в зону риска банки. Это не вот сейчас открылось. Но до какого-то момента всё всех устраивало. И вот на фоне секвестров, напряжённого бюджета на будущий год, затрат, связанных с социальными обязательствами и гиперпроектами, началась общефедеральная политическая кампания. С другой стороны, в губернии новый губернатор выстраивает собственную структуру, собственную систему координат. И третий момент - это то, что мягко или не мягко можно назвать «недобросовестной конкуренцией».

- Здесь, наверное, как я уже сказал, совпадение нескольких факторов. В общий федеральный вектор развития банковской системы сейчас примазывается, присасывается достаточно большое количество интересантов, которые преследуют свои узкие корыстные интересы и хотят на вот этой вот нестабильной ситуации на самом деле заработать. Многие говорят, что это Сбербанк, ВТБ... Вы знаете, что обслуживание счетов вкладчиков Мастер-банка отдали Сбербанку и ВТБ. То есть это уже, в принципе, скрытая реклама. Хотя ещё раз говорю: я далёк от мысли, что это делается исключительно в интересах Сбербанка и для Сбербанка. Скорее наоборот. Небольшие коммерческие банки заинтересованы в этом больше. Потому что они борются за вкладчиков. Сбербанк обеспечен ликвидностью более, чем какой-либо банк. И ему вот такие «чёрные» PR-технологии абсолютно ни к чему. Что касается региональных властей, скорее всего, это не в их интересах. Потому что бизнес сейчас напуган. Так же, как и граждане. Я знаю, что у многих моих знакомых, которые занимаются бизнесом, платежи зависли, что называется. И возникли серьёзные проблемы в работе компаний. У кого-то деньги на счетах в Волго-Камском банке пропали, у кого-то деньги сейчас замёрзли в Волжском социальном банке. Это не добавляет оптимизма представителям бизнеса. И это налоги в конечном итоге, поэтому власти региона должны адекватно понимать, что вот такое вот закашмаривание, такая радикальная политика, если это политика всё-таки федеральная, она должна на местах, в общем-то, взвешенно оцениваться. И вот шашкой махать абсолютно ни к чему.

- Алексей, с одной стороны, паника граждан, у которых есть личные вклады. Она ударяет отчасти и по Сбербанку, по большим банкам. Потому что возвращается общее недоверие. И многие люди ещё помнят, как они хранили деньги под подушкой. С другой стороны, это удар по деловому климату. Случайно ли, что Самара вдруг оказалась в центре, стала такой критической мишенью. Ведь до банковской ситуации прошла целая серия криминальных событий, связанных с бизнесом. Покушения, убийства... Это началось с пропажи господина Душкова больше года назад... Потом убийство одного из совладельцев «Горилки»... Целый ряд вот таких событий, инцидентов... Параллельно нефтяные врезки и заявление по этому поводу премьера Медведева. Кстати, этот отмывочный скандал начался ведь, по-моему, с одного из отделений Сбербанка в Тольятти. Как это влияет на состояние бизнеса, на многие проекты, программы, на частно-государственное партнёрство?

- Очевидно, что всё это влияет негативно, не добавляет уверенности представителям бизнеса. И те проекты, которые планировались в Самарской области, вероятнее всего, будут пересмотрены. Ну, и, по крайней мере, в призме последних событий переоценены. Я имею в виду представителями бизнес-структур в первую очередь. Я, конечно же, не думаю, что Самара превратилась в такой американский Детройт, где есть криминальные разборки и так далее. Это было всегда, то есть мы с этим жили. И вот сейчас говорить о том, что оно возникло вот в моменте, вот сейчас, а до этого такого не было, тоже неправильно. Самарская область, наверное, классическая область, которая динамично всё-таки развивается. Да, были какие-то перекосы, да, было не всё в порядке, да, были объёмы «обналички», может быть, несколько больше, чем в Саратове и в Ульяновске. Но объективно Самару нельзя сравнивать с Ульяновском, с Оренбургом, с соседними областями. Город более динамично развивается, город с большим экономическим потенциалом. Аналогичные проблемы были, я знаю, в Казани. Поэтому, проблему нужно решать. Вопрос опять же подхода к решению этих проблем. Насколько правильно, насколько грамотно эти вопросы решать. Поэтому здесь, ещё раз говорю, политика федерального центра была обозначена, в этом контексте можно рассматривать отзывы лицензий у банков по России, которые происходят. Но задача властей на месте абсолютно чётко понимать, как это повлияет на бизнес и как это повлияет на граждан. Сейчас это всё со знаком минус идёт. И для физических лиц, которые массово закрывают свои счета, забирают деньги и кладут их под подушку, то есть это деньги, которые работали в экономике. И представители бизнеса то же самое. То есть у них уже реальные проблемы с невозможностью использовать их фактически заработанные денежные средства, их собственные средства, которые хранились на счетах банков.

- Всё-таки вы не исключаете, что под видом некоего федерального тренда происходит то, что называется переделом? И Волжский социальный банк, и Волго-Камский банк... Руководители, акционеры - достаточно известные в регионе люди, которые контактировали и взаимодействовали, в том числе, с губернскими властями, с депутатами, с политиками... То есть это люди, которые входят в так называемую региональную элиту. Они были частью, такой устойчивой частью элиты, участвовали во всех этих программах... И второй момент: насколько это критично? Это действительно ударит по экономике и социальной сфере?

- Вы знаете, предполагать и допускать можно всё, что угодно. В моём понимании Центробанк не допустит какой-то критической ситуации, обрушения. И, наверное, всё-таки банкам региональным будут выделены какие-то транши в виде стабилизационных кредитов, и информационная поддержка на позитиве будет в ближайшее время. Что касается того, в интересах каких групп лиц это делается, и есть ли вообще такие интересанты, которые, преследуя коммерческие бизнес-интересы, занимаются таким банкротством или рейдерством - можно прямо назвать вот эти вещи рейдерством - выводы можно будет сделать по тому, чем завершится процедура банкротства Волго-Камского банка. Кому отойдут те активы? Потому что банк Волго-Камский и любой региональный банк, который был, ещё раз говорю, по финансовым показателям прибыльным. То есть это хороший бизнес, приносящий доходы. Если брать Волго-Камский банк, то на момент отзыва лицензии это был банк, который располагал самой большой сетью банкоматов, платёжных терминалов. Волжский социальный банк, в общем-то, тоже достаточно известный у нас в губернии банк, который пользовался доверием вкладчиков, у которого были очень хорошие тарифы на расчётно-кассовое обслуживание, в котором обслуживались все мои организации. Я знаю, что многие мои знакомые там же обслуживались. Посмотрим, кому эти активы отойдут...

- Лично для вас насколько это болезненно и критично?

- И болезненно, и критично. Потому что у нас на счетах в Волжском социальном банке зависли деньги. Мы не можем ими пользоваться. Другое дело, что уже наученные горьким опытом 2004 года, мы диверсифицировали риски и уже давным-давно ведём свой бизнес, распределяя денежные средства по нескольким расчётным счетам в разных банках, в том числе в государственном. Поэтому определённая часть денежных средств у нас зависла в Волжском социальном банке. Насколько она зависла, когда получится воспользоваться этими деньгами - неизвестно. Для работы нашей компании это, в принципе, не критично, но это неприятно. Небольшой объём денежных средств, но мы его сейчас воспринимаем как условно потерянный.

- Прошла информация, что Волжский социальный банк будет продан (уже после публикации этого интервью пришла информация, что у Волжского социального банка отозвана лицензия - ред.). Это тоже наталкивает на достаточно тревожные мысли. Вот Волго-Камский банк упёрся, переоформил акции на адвоката по фамилии Русских, чтобы как-то вывести себя буквально из-под удара. И получил отзыв лицензии. А Волжский социальный банк свой бизнес продаёт...

- Ну, если эту ситуацию рассматривать с точки зрения бизнеса, то, очевидно, здесь вариант классический. Банк не справляется со своими обязательствами. У него есть варианты либо обанкротиться, либо, дисконтировав стоимость акций, продаться более крупному, более сильному банку, который готов эти обязательства выполнить. Я не исключаю, что определённые рекомендации учредителям были выданы. В том числе, наверное, и представителями Центрального банка. И здесь опять же нужно понимать, насколько сильны позиции самих акционеров и насколько велико их желание сохранить свой бизнес, с одной стороны. С другой стороны, есть ряд факторов, которые могут создавать негативный экономический фон, не позволяющий этим людям дальше заниматься этим бизнесом. Это вот с одной стороны. С другой стороны, безусловно, это не классическая продажа, это вынужденная продажа. То есть это продажа с дисконтом. Величину этого дисконта определяет критичность ситуации, которая может нагнетаться, которая может нагнетаться искусственно. Люди, в общем-то, читая информацию в Интернете и в других СМИ её получая, они этот негативный фон создают и формируют. И под это, конечно, очень удобно, очень выгодно крупным банковским холдингам и структурам такой сладкий, будем говорить, кусочек взять по дешёвке. А почему бы и не взять?

- А вот распространение панической информации с эстетической точки зрения, вкусовой, стилевой, смотрится как-то нелепо, смешно, пошло даже. Все эти SMS-сообщения, бумажки, которые бросались в почтовые ящики, полуграмотные листовки. Это стихийное кликушество или целенаправленный «чёрный» PR со стороны конкурентов?

- Это «чёрный» PR, это конкурентная борьба - однозначно. Мы уже это проходили в 2004 году, когда аналогичная ситуация была. Наблюдалась паника на банковском рынке, вот такие вот ? la чёрные списки Центрального банка, которые распространяются, SMS-рассылки и прочее. Естественно, это подогревает только ситуацию, ещё более увеличивая негативный фон...

- Получается, что есть конкретный заказчик, который оплачивает эту работу?

- Я думаю, что да. Есть банки, которые работают, активно работают на привлечение на расчётно-кассовое обслуживание, работают на привлечение денежных средств от физических лиц, банки, которые борются на этом рынке... Но они не понимают, что, проводя такую политику, они на самом деле пилят ветку, на которой они сидят. Они создают общий негативный фон, создают недоверие в целом к банковской системе. Конечно, такие вещи нужно пресекать, пресекать жёстко.

- Алексей, сейчас проводится множество проверок в Самарской области. Были скандальные проверки. Тот же Михаил Бабич совсем недавно решил проверить проверяющих, то есть нашу областную налоговую инспекцию. С другой стороны, в области работают инспекции Центробанка, Сбербанка, в том числе и полпреда. Эти проверочные комиссии способствуют разрешению кризиса или, наоборот, создают ещё более ажиотажную паническую ситуацию?

- Ну, на самом деле, я думаю, они паническую ситуацию не создают, а, наоборот, призваны успокоить граждан и представителей бизнеса, разобраться в сложившейся ситуации. Потому что, ещё раз говорю, здесь не экономические факторы, а чисто психологические, эмоциональные срабатывают, когда психоз нагнетается. С одной стороны. С другой стороны, наверное, было бы правильно ещё раз более детально разобраться в работе банков и понять, что формирует основную доходную часть банковской системы и банковского сообщества в Самаре. Действительно ли банки настолько погрязли в обналичных операциях и не занимаются классическим банкингом. В таком случае, если это выяснится, очевидно, что эти банки порождают просто коррупционную среду и способствуют развитию, формированию некоего криминального сообщества. Тогда, конечно, у таких банков лицензии нужно отбирать. Но, как в любом деле, здесь должна быть мера и разумный подход. Я в этом, наверное, больше позитива вижу на самом деле.

- Понятно, что у нас всё связано и переплетено... Но насколько  действия Центробанка, силовых структур, на ваш взгляд, коррелировались, согласовывались с губернатором, который заинтересован в определённом бизнес-климате в регионе? Или губернатор вынужден реагировать, как в ситуации с «Солидарностью», с Газбанком, как бы постфактум?

- Я думаю, это абсолютно никак с губернатором не коррелировалось... Ещё раз говорю, та ситуация, которая сейчас происходит в экономике Самарской области, она сейчас играет исключительно в минус. Исключительно в минус банкам, исключительно в минус представителям бизнеса. Ведь бизнес - эта та курочка, которая несёт золотые яички, за счёт чего является катализатором развития Самарской области. Бизнес наполняет региональную казну налогами. Да, и физические лица, безусловно, своими зарплатами, налогами, но тем не менее. Поэтому губернатор в первую голову должен быть озабочен вопросами защиты бизнеса и компаний, вопросами создания комфортной бизнес-среды в Самарской области. В противном случае все заявления, они, ну, просто в профанацию превращаются.

- Алексей, а каковы объёмы риска?.. Какова в экономике региона доля мелкого, среднего бизнеса, страдающая от нынешней паники? Или она не столь значительна, и кто-то может ей пожертвовать, ведь у нас есть АвтоВАЗ, есть нефть, газ, химия и так далее...

- Здесь, наверное, в данном случае речь не идёт о жертвах... О том, что бизнес будет стоять на коленях. Я хочу сказать, что опять же классически основным двигателем экономики любого региона, любого города являются не представители крупного бизнеса, а малого и среднего. То есть эта та небольшая прослойка, которая была подчищена или которую выкосило после 2008 года, после кризиса, и которая только сейчас начала набирать обороты, появилась какая-то молодая поросль и вот у нас на тебе - опять такие негативные проявления в экономике региона. Они, конечно же, не добавляют уверенности. И, возможно, многие начинают задумываться, а может быть, вообще уйти в тень, перевести часть операций на наличный расчёт, использовать какие-то схемы не банковские?..

- Вообще уйти из региона, может быть, из страны...

- Как вариант - да. А почему нет? Ну, из страны - это уже слишком далеко уходить, идти придётся долго. А из региона...

- Есть такая тенденция. Уезжают люди...

- И возвращаются.

- Представители среднего бизнеса увозят свои семьи за рубеж, а работать пытаются здесь...

- В основном, да. Чаще всё происходит по второй схеме, когда уезжают в более комфортные условия проживания, а бизнес весь здесь. Поэтому те люди, которые занимаются бизнесом, они оставляют бизнес именно в России.

- Алексей, как вы оценивыаете отчётливую тенденцию на укрупнение, федерализацию, унитаризацию даже всей экономической жизни в стране? Мы видим, что происходит с мелким бизнесом: его вытесняют, убирают, уничтожают. К примеру, так называемая киосочная война. Мелких бизнесменов вытесняют какие-то федеральные, межрегиональные компании. И это происходит по всей стране. Насколько далеко может зайти этот процесс?

- Это очевидно. Это происходит уже достаточно давно. Вот если брать по примеру банковского сектора Российской Федерации, посмотреть, кто работает на сегодняшний момент серьёзно в банках и кто получает хорошие прибыли от банкинга... Это государственные банки и окологосударственные банки. Любой коммерческий банк, он в любой момент готов продаться за хорошую цену. Все они занимают небольшую нишу - я имею в виду коммерческие банки, - работая на каких-то мелких операциях и получая совершенно незначительные деньги, но могут существенно дестабилизировать ситуацию. Пример вот, пожалуйста: Волго-Камский, Волжский социальный банки - там большой объём вкладов от физических лиц. Основная масса банков, которые действительно занимают серьёзные позиции, которые входят в первую десятку крупнейших банков по активной части баланса, по показателям прибыли - это, естественно, государственные банки. Это Сбербанк, это ВТБ, это Газпромбанк, это Россельхозбанк. Ну, и крупные иностранные банки...

- Для любой современной экономики это нонсенс. А у нас эта тенденция нарастает. Власть рассчитывает исключительно на сырьевые сверхдоходы?..

- Ну, возможно. Исключать этого точно нельзя. Здесь в этой ситуации комично сейчас выглядит комментарий Грефа, который сказал, что в 2014 году прибыль Сбербанка удвоится. То есть, сейчас становится понятно, за счёт каких источников она удвоится. Ну, наверное, нельзя и неправильно было бы связывать это высказывание с тем, что происходит в Самарской области. Но Сбербанк сейчас открывает по нескольку десятков расчётных счетов каждый день. Люди записываются в очередь. И представители бизнеса. И переводят все платежи в Сбербанк. Поэтому, конечно, это, с точки зрения наполнения доходной части самого Сбербанка, безусловно, в большой плюс играет.

- И последний вопрос: каков ваш прогноз на ближайшую перспективу? На 2014 год. Насколько он будет сложным, тяжёлым? Какой бы вы совет дали бизнесменам? Развиваться, во что-то инвестировать? Сворачиваться, консервироваться? Уезжать?..

- Мои ощущения такие, что представителям бизнеса нельзя никогда давать рекомендацию сворачиваться. Бизнес вообще - это что такое? Это деятельность, связанная с риском, это деятельность, которая направлена на извлечение прибыли. Поэтому если человек пришёл в это и понял, что его призвание заниматься бизнесом, он им должен заниматься.

- Да, но он высчитывает риски...

- Да, высчитывает риски... Правильная оценка ситуации, правильный выбор ниши - вот это уже искусство действительно. Поэтому, на мой взгляд, ситуация в экономике, она должна стабилизироваться до конца года. Я имею в виду то, что сейчас происходит в банковском секторе Самарской области. В целом на 2014 год я каких-то явных таких негативных предпосылок не вижу и считаю, что он пройдёт достаточно динамично, достаточно хорошо. Во всяком случае, я себя настраиваю именно на это.

- Список региональных банков, попавших в кризис, будет продолжен?.. Сейчас мы говорим о трёх банках. Эту болезнь постараются всё-таки купировать или она будет разрастаться?

- Хочется верить, что постараются купировать. Но ещё раз замечу, что вот сегодня буквально я общался с представителями банковских структур Самары и Тольятти... Не буду называть банки, но и тольяттинские банки, и самарские сейчас испытывают острый дефицит ликвидных ресурсов. Поэтому им нужно помочь в этой ситуации. Всё будет определять позиция губернатора лично и позиция Центрального банка.

Беседовал Сергей Лейбград