Биеннале «Правый берег» традиционно проводится на острове Голодный посреди Волги. На маленьком «голодном» острове в воскресенье 26 августа 2012 года можно было носить неугодные правоохранителям цветные шапочки, петь «Богородица, Путина прогони» и устраивать импровизированные арт-обряды. Здесь никто не оскорблялся. Здесь никого не задерживали. Такой вот, как говаривал Василий Аксёнов, остров Крым получился.

«Впервые за несколько лет я почувствовал себя свободным человеком», - поделился своими впечатлениями от биеннале правозащитник Александр Лашманкин, когда «водный трамвай» уносил гостей и участников фестиваля современного искусства «Правый берег» назад в Самару. Александр весь день проходил в ярко зеленой балаклаве - на левом берегу за такую дерзость можно было бы получить пару тысяч штрафа.

Большой и тяжёлый город пал с плеч вместе с полицией и судами, пыльными музеями и серыми колоннами театров. Здесь на острове – в другом мире, в посольстве свободы в стране «суверенной полицейской демократии» – художники выпустили из себя художников и заговорили о том, о чём не могли, да и не пытались, сказать на городских улицах. Самарских художников неоднократно и небезосновательно обвиняют в аполитичности, невнимании к реальности. Они же в ответ кичатся своими метафизическими поисками. Там, на правом берегу, художники наконец-то нашли метафизику в злобе дня.

Храм – это ведь тоже остров. Необитаемый остров за тридевять земель, на котором живёт добрый и мудрый бог, к которому можно приплыть в животе большой рыбы, истоптав три пары железных сапог. Там он живёт в бедном шалаше или палатке, той самой, что оставили для него московские концептуалисты.
Разбирается ли бог в политике? Может быть. Но пока политики разбирают его. А художники разбирают политику на пиксели и песчинки, удивляясь, что вот она метафизика в физических, осязаемых, колючих сигналах реальности. Неожиданно много трансцендентной глубины нашлось в цветных балаклавах.

С балаклав и начался фестиваль. Переплыв Волгу в брюхе металлической рыбы, гости биеннале начали встречу с искусством с перформанса «Приветствие». Зрителям было предложено заглянуть под белый покров, где их ждали пять маленьких «пуссей» - балаклав, приветственно танцующих на пальцах художницы Елены Вавиной. Искусство помахало им рукой, предупредив, что сегодня оно – об этом, сегодня оно – политика, выбравшаяся на остров, чтобы отдохнуть от политиков.

«Центральной темой фестиваля была, конечно, не группа Pussy Riot, центральной темой было существование художника в современном обществе, взаимодействие человека и искусства. А Pussy Riot – одно из болезненных проявлений этой темы. Общество и художник – как же нам жить вместе?», - рассказал куратор фестиваля и автор первого перформанса Сергей Баландин.

Ведомые куратором зрители перешли к следующей работе. Здесь инсталляторы Кира Суботин и Елена Вавина выложили два «сакральных лика». Один – из идеально ровных, белых пикселей сахара-рафинада. В нём узнавался геометрический, лоснящийся, сладкий образ президента России Владимира Владимировича Путина. А рядом – чёрный, раздуваемый ветром, угольно-пепельный Христос. На фоне ликов художники провели перформанс «Евхаристия». Елена Вавина, гражданский активист, участник акций протеста и в поддержку Pussy Riot, пала на колени перед «святыми ликами» и, обращаясь то ли к Путину, то ли к Христу, просила простить прегрешения против «святого отца нашего», оправдывая свои не богоугодные деяния слабостью перед «госдеповскими демонами-искусителями». Кира Суботин сыграл роль священника и отпустил активистке грехи, «миропомазав» её углём от сожжённого Христа и совершив сладкое причастие от лика президента.

Рядом с очевидно политическими художественными работами обитали и произведения скорее эстетские и предельно декоративные. Картонные Пизанская и Эйфелева башни и Статуя Свободы, выполненные художницей Евгенией Биктимировой в экспрессивных красках, выразительные сами по себе, совершенно иначе раскрывались на берегу маленького острова, рядом с другими работами. Здания-сигналы, рисунки с туристических открыток, перебравшиеся на берег Волги, - это тоже десакрализация, обнажение устаревших, неработающих ритуалов, опрокидывание «намоленных» туристических мест. Картонные Париж и Пиза как предместье Самары. Чтобы отправить туристическую открытку, и в паломничество отправляться не надо…

«Каждая работа отдельно существует в мастерской художника. Когда работы попадают в одно пространство, они начинают разговаривать, и этот разговор я попытался озвучить. Вдруг открылись какие-то политические подтексты или какие-то метафизические размышления на тему искусства. Что это такое? Как оно существует в 21 веке? Всё это совершенно спонтанно раскрывается на фестивале», - признаётся Баландин.

Тяжёлое, гнетущее впечатление производили работы одного из самых циничных и сентиментальных самарских художников Фрола Весёлого. Иронизируя над постмодернистским потребительским обществом, он изображает знакомые, повседневные символы в новых фактурах и красках, сталкивает их между собой и со зрителем. В этот раз художник изобразил «плейбойского» кролика и человеческий череп, выполнив их из ржавого метала с грубыми швами. Выразительности им добавляли неожиданные названия, будто вырванные из старых голливудских фильмов: человеческий череп «Дорогой мистер Хёрст, я видел Вашу овечку» и кролик «Мистер Бойс, мне не понравилось ваше отношение к животным». Как это бывает со сложными и неочевидными произведениями, они рождают массу ассоциаций, создают огромное поле для интерпретаций и отсылают к классике современного искусства - инкрустированному бриллиантами черепу Дэмиена Хёрста и зайцу Йозефа Бойса.

Продолжением разговора об отношениях художника и обывателя стала работа Екатерины Орловой «Бессилие художника перед величием древних». Она показала процесс общения наглядно - изучала, ощупывая гипсовой рукой, приходивших к ней по одному через чёрный коридор людей. Это общение художника и человека через мёртвую материю в искусственных условиях их сосуществования в «новой природе», создаваемой новым «творцом».

Завершая фестиваль, который собрал около пятидесяти художников, преподавателей, журналистов и гражданских активистов, Сергей Баландин вновь напомнил зрителям о боге, изгнанном из храмов в искусство, и о его певицах – «первых новых христианах, брошенных в яму со львами» - участницах группы Pussy Riot.

Художник прочитал собравшимся Нагорную проповедь, а после, поглощённый дымовой завесой, обнажился. Из дыма вышел вновь рождённый человек в одной балаклаве. В таком обличии «проповедник» вместе с Еленой Вавиной исполнил песню «Богородица, Путина прогони». На том «Правый берег» и завершился...

Виолетта Ленская
Фотографии Алексея Авдейчева