5 мая. На самой большой – как тут принято считать – площади Европы проходит репетиция военного парада, а потому прилегающие улицы перекрыты и зачищены от автомобилей и пешеходов. Сквозь плотную цепь полиции пытается пройти дедушка-ветеран. Он тут живет неподалеку и вон его дом. Полицейский не пускает, не положено, и советует идти в обход. Ветерану тяжело в обход, он стар и с палочкой, и дом его вон же он – рукой подать. Усталый полицейский тогда советует дождаться окончания репетиции, потому что пропустить никак не может. Рядом растерянная девушка, которая живет в общежитии Академии культуры, что фасадом выходит как раз на самую большую площадь Европы, и ей в обход никак не получится. Ну ладно машины, но почему нельзя пешком по тротуару, ведь винтажная военная техника и заморенные краснолицые солдаты движутся только по проезжей части? Но нельзя, ничего не поделаешь. «А как же мне?» - «Ждите».

Примерно те же дни. Депутаты-единороссы Хинштейн и Фетисов решают подарить самарским ветеранам подарки – памятные чашки. На чашках, наверное, изобразили что-то патриотичное, ржаво-черную ленточку, например, не знаю, не видел. Упаковали в коробочки и в пакетики со своими фамилиями и логотипом «Единой России». Конечно, ни сами Хинштейн с Фетисовым, ни другие члены «Единой России» разносить три тысячи своих чашек не собираются – у них для этого есть рабы, те, кто не члены «Единой России», но, по ряду причин, не могут ей отказать. Некоторая часть чашек попадает в Самарский политех, и декан одного из факультетов, из служебного рвения взяв аж 120 подарочных единиц, заставляет сотрудников все это добро носить по адресам, раскиданным по всему городу. Заставляет так, что отказаться невозможно, и сотрудники, сжав зубы, носят. Велено отдавать строго в руки самому ветерану, а не каким-нибудь чадам и домочадцам, Хинштейн с Фетисовым, как сказано, будут проверять. И дана негласная рекомендация не говорить фронтовикам, что чашки от «ЕдРа», потому что они, фронтовики, эту организацию вроде не очень любят, чашку могут не взять, не распишутся в получении подарка, и ты будешь виноват – не выполнил задание. Выворачивайся, как знаешь. Пакет с логотипом, например, можно снять и отправить в мусорную корзину и, если на самой чашке ничего такого не написано, то вполне можно сделать так, что ветеран не узнает, кто же он - сей благожелательный даритель.

Это я о чем? О том, что 9 мая – это праздник не для нас и не про нас. Он для них. Не для фронтовиков, которых не пускают к дому через предпраздничное оцепление и дарят дурацкие чашки. А для тех, кто эти оцепления выстраивает и эти чашки заставляет дарить. Для себя они устраивают все эти парады, на которые нельзя попасть без пропуска, для себя празднуют и сами себя – и для себя же – славословят. Понятно, что так было более или менее всегда: зачем же еще нужны парады и торжества в честь прошлых побед, кроме как, в первую очередь, не для самовосхваления нынешней государственной власти? Но раньше всё-таки это был и народный праздник тоже. По поводу 9 мая – в отличие от 7 ноября или, например, Рождества – все были, в общем, более или менее согласны: да, воевали, победили, много погибло, а потому всех нас эта дата касается. Несмотря на известную неоднозначность этой войны, победа и число жертв вполне однозначны, а потому существовал некий общественный консенсус, позволявший, если и не принимать этот праздник, то хотя бы не отвергать его.

А теперь – пожалуй, впервые – это праздник не только не для нас, но и как бы против нас. Вопреки нам. Не только потому, что нас не пускают через оцепления и заставляют против воли что-то делать. Не только потому, что власть окончательно узурпировала этот праздник, подмяла его под себя и отстранила от него всех, кого принято называть обществом или, там, народом. И не только потому, что фальшь и неуклюжесть властного самопиара, желающего подпереть, чтоб совсем не рухнул, пошатнувшийся пресловутый рейтинг Путина апелляцией к победе 67-летней давности, никогда так откровенно не бросались в глаза. Но и потому, что нам настойчиво предлагают (и предлагают опять так, что отказаться невозможно) раствориться во всеобщем ликовании под управлением нелегитимного президента, который вот только что на наших глазах захватил власть, а теперь спекулирует на истории. И еще потому, что после событий 6 мая, когда озверевший ОМОН избивал людей, а дурак Песков сказал, что это, мол, еще мало, сильнее надо было, чтоб печень по асфальту, после того, как во время инаугурации улицы Москвы зачистили от населения, а Путин, не дрогнув лицевыми мускулами, дал присягу и спокойно приступил к исполнению обязанностей – после всего этого военный парад и прочие торжества выглядят неприкрытой акцией устрашения. В самом деле, какому такому потенциальному противнику может противостоять небоеспособная российская армия с её древним оружием? Войскам, извиняюсь, какого-нибудь НАТО, или, там, США или, прости господи, Китаю? Это вряд ли. А вот собственному населению – вполне может. Для этого хватит боеспособности, личного состава и огневой мощи. В колоннах движущейся бронетехники и в стройных рядах марширующих людей в форме видится кулак, который власть вряд ли собирается пускать в ход, но вполне недвусмысленно нам показывает, чтоб, пусть не уважали, но боялись.

Поэтому в этот День Победы никак не получается солидаризироваться с мнимо-всеобщим ликованием, предписанным сверху: понимаешь, что это ликование не только не для тебя, но и против тебя. Даже тем людям, что, имея критический настрой по отношению к наличной социальной действительности, всё же склонны к патриотическим настроениям и традиционно испытывают пиетет перед давними победами – даже им в этот раз непросто любить родину, отделяя её от действующей власти, потому что никакой родины в отрыве от действующей власти уже как бы и нет: власть постаралась узурпировать всю символическую сферу, отсылающую к понятию «родина», и всюду поставить свой логотип с медведем. А тем, кто не имеет особой склонности к патриотическому воодушевлению, – тем (то есть – нам) еще сложнее ощутить солидарность с согражданами, украсившими себя георгиевскими ленточками и с наивным восторгом разъезжающими по городу на машинах с надписью «На Берлин!». Потому что власти на ту  победу глубоко наплевать, они празднуют очередную победу над нами. 

Роман Черкасов, культуролог, кандидат филологических наук 
Специально для Засекин.Ру