Депутат Самарской губернской думы Михаил Матвеев долгие годы считается главным региональным оппозиционером. Губернаторы-варяги Владимир Артяков и Николай Меркушкин объявляли его «политическим трупом» и грозились «поставить крест» на политической карьере депутата. Однако губернаторы приходят и уходят, а Матвеев в Самарской области остается едва ли не единственным публичным политиком. О теории и практике революций и госпереворотов, о парадоксальном российском менталитете, о местном самоуправлении, о предстоящих выборах, о достоинствах и недостатках нынешнего губернатора, об эстетике и о происходящем сегодня в регионе с Михаилом Матвеевым поговорил главред «Засекина» Дмитрий Лобойко.

«В Самаре есть политики, но нет политики»

- Михаил Николаевич, начнём с общего вопроса. Что можно сказать о политической жизни в Самарской области?

- Не только в Самарской области, но и в России политика постепенно уходит из нашей жизни и заменяется администрированием тех процессов, которые по привычке называют «политическими». На самом деле они таковыми не являются, потому что в основе политики, в высоком значении этого слова, находится свободная конкуренция различных общественно значимых взглядов, которая выражается через борьбу за голоса избирателей в ходе свободных выборов. Когда все эти элементы превращаются в муляжи, либо вообще исчезают, всё превращается в достаточно скучный процесс. В нём по старинке участвуют и те люди, которые помнят еще времена политики, которая была в 90-х, в нулевых, и какие-то другие участники этих процессов – политтехнологи, журналисты, социологи… Но на самом деле политики нет. Не стоит только делать из этого вывод, что у власти всё под контролем, что все заморожено до такой степени, что в стране можно на десятки лет вперед спрогнозировать настроения людей путем такого администрирования. Сегодня люди настроены весьма критически к власти, накопилась серьезная усталость от одних и тех же лиц во власти, от застоя, ощущение антинародности режима присутствует у многих. Думаю, взрыв возможен в любое время и по любому поводу, несмотря на то, что политики нет. Может для кого-то будет это откровением, но революции никто не делает, в отличие от переворотов. Они происходят сами, и уже в их ходе политики и партии приватизируют эту энергию взрыва. А вот является ли взрыв, бунт или революция политикой в высоком смысле этого слова, я не знаю…

 

- Вы говорите, что политики нет, потому что политика – это борьба идей. Но политика – это в первую очередь борьба за власть. А идеи – это, скорее, инструмент борьбы за власть. И борьба за власть существует очень даже. В основном, внутри системы, скажем так внутривидовая, в том числе в рядах «Единой Росси». Там однозначно идет противостояние за возможность получить кусочек власти… 

- Не соглашусь. Вы говорите о внутривидовой борьбе, о том, что реализуется через какие-то подковёрные интриги, договоренности…

 

- Но это тоже политика. Не публичная, но политика…

- Это не политика в гражданском смысле слова. Это дворцовые или не особо дворцовые интриги...

 

- Чтобы была политика в гражданском смысле этого слова, должно быть гражданское общество и граждане, которые осознают себя таковыми…

- Не обязательно. Я с вами здесь соглашусь, что обессмысливается существование политических партий и, как следствие, политиков, которые связаны с этими партиями, если они не стремятся к власти. Как историк приведу пример. Начало ХХ века, Россия. Несмотря на существование абсолютной монархии, несмотря на незначительный слой людей, которые в принципе готовы были заниматься политикой – интеллигенция, разночинцы, еще кто-то – она присутствовала, эта политика. Нельзя сказать, что кадеты, эсеры, большевики, меньшевики, черносотенцы, октябристы, и кто там еще был, просто отбывали номер, как сейчас отбывают номер в Госдуме и регионах многие парламентские партии. Кто там сейчас реально стремится к власти? Кто действительно хочет убрать Путина? Кто хочет? По-моему, никто. Я не сильно уверен, что даже Навальный хочет. Но от того, что в России есть Навальный, говорить, что в России есть политика, не приходится. Это при том, что он, безусловно, на общем фоне фигура заметная.

 

- В Самаре есть политика?

- В Самаре есть политики, но нет политики. Как пел Борис Гребенщиков, [Внесен(а/о) в реестр иностранных агентов] «рок-н-ролл мертв, а я ещё нет». Я как Борис Гребенщиков: политика умерла, а политик Матвеев пока ещё нет. 

 

- Хорошо. Если политика – это, с вашей точки зрения, борьба идеологий, а политик Михаил Матвеев жив как последний рок-н-рольщик, то какая у Вас идеология, какие идеи по изменению жизни в Самарской области?

- У нас предвыборное интервью что ли?

 

- Выборы ещё не назначены официально, так что почему бы нет.

- О каких идеях идёт речь: о взглядах или технологиях? Это разные вещи.

 

- Кажется, Вы давали понять, что политика – это идеи и взгляды. Технологии – это инструмент… 

- Технологии используются для донесения взглядов. И в этом плане, несмотря на ученую степень доктора исторических наук, не могу однозначно определить свою идеологию, то есть, зафиксировать её в качестве некого однозначного определения. Социал-демократ, коммунист, национал-демократ или либерал… Потому что в постсоветский период, на сломе эпох для моего поколения по крайней мере, идёт постоянная диффузия взглядов: мы очаровывались и разочаровывались и советской властью, и Ельциным с демократами, и переосмысливали многое заново. Но в целом, то, что называют демократией, по-русски народовластием, лежит в основе моих политических взглядов.  

 

«Народовластие и рабство у русских в крови»

- Давайте не будем погружаться в такие большие категории. Вы же самарский политик, так что будет достаточно определить, что не так в Самарской области? Что нужно менять? 

- В Самарской области всё не так. «Всё не так, ребята», как говорил Владимир Семенович. Начнем с того, что в Самарской области и, к сожалению, это не является исключением для Российской Федерации, уничтожено местное самоуправление. Это моя главная тревога и боль. Я в принципе начал заниматься политикой через местное самоуправление. То есть, занимаясь как ученый историей и проблемами земского самоуправления, дореволюционной формы местного самоуправления, изучив очень хорошо и отечественный, и советский и постсоветский, и зарубежный опыт МСУ, я захотел реализовать на практике эти знания для развития самоуправления в Самаре.

 

- На уровне Самарской области систему вряд ли можно серьезно изменить.

- Нет, изменить все можно. Проблема в другом. Законодательство современное, даже с учетом всех новаций, не запрещает восстановить всенародные выборы мэров и глав муниципалитетов в Самарской области, всенародные выборы городской думы Самары. И у нас в Самарской губернской думе лежит законопроект Тольяттинской городской думы. Я, как председатель Комитета по местному самоуправлению, дал распоряжение, чтобы все поступившие законопроекты, все были рассмотрены до ухода Думы на каникулы. То есть, фактически, до конца работы текущего созыва. Социологические опросы показывают, что у граждан существует большой запрос на всенародные выборы.

Когда представители власти говорят, что люди устали от выборов и популизма, что выборы – это дорого, лучше назначать, они лукавят очень сильно. Они прекрасно понимают, что запрос на возврат всенародных выборов у процентов 70 избирателей. Это не пополам, это две трети точно. И это при том, что в России живет народ с не самой богатой историей гражданского общества. Но тем не менее он чувствует, понимает, осознаёт ценность местного самоуправления. Народовластие у русских в крови. У русских парадоксальным образом в крови сочетаются народовластие и рабство, желание воли и готовность подчиняться хлысту.

 

- Что же это за плюрализм мнений в одной голове?

- Очень легко сочетается. Были Псковская и Новогородская республики средневековые и Московское царство. Глубочайшие общинные традиции коллективизма и самоуправления. На их фоне было и крепостное право и бегство от него на окраины, в казачьи края, со своими казачьими республиками. Была революция и советская власть с её парадоксальным политическим и социальным опытом. В современном русском человеке, как гражданине, это все переплетено. И вопрос заключается в том, что миссия государства, если оно ставит задачу воспитывать гражданское общество, развивать местное самоуправление, это будить в людях уже заложенные в них какие-то вот такие от самой природы позитивные качества, привлекать к управлению государством и давать им возможность самостоятельно, но коллективно, принимать решения. Это можно сравнить с воспитанием детей, когда ребенка учат самого себя там как-то обслуживать, одеваться, принимать какие-то решения. Местное самоуправление без самостоятельного принятия решений под свою ответственность быть не может. Но это уже немного академический разговор, который вряд ли будет сильно интересен читателям.

 

«Даже хорошие дела власть делает втихаря, исподтишка…»

- Согласен. Что кроме местного самоуправления не так с Самарской областью?

- Отчужденность власти от общества. Через уничтожение местного самоуправления, выборности, то есть через отлучение широких народных масс от управления государством в Самарской области, возникает эта громадная пропасть, в которую падают любые инициативы населения и любые инициативы власти. Абсолютно все. Люди друг друга не слышат, потому что пока вот этот позыв, посыл долетит до другого берега, он, скорее всего, упадет в пропасть.

Я, например, с большой тревогой воспринимаю уничтожение исторического поселения в Самаре и исторических памятников. Бьется там какая-то группа активистов, которая пытается спасти дом купца Кожевникова. Не долетает через пропасть до соответствующих структур это, падает. Выступают люди против бездумной застройки- не доходит сигнал до власти.

Вот Виталий Стадников публикует достаточно жесткий текст, в котором призывает на 10 лет сажать чиновников, разрешающих сносить памятники. То есть он, будучи советником губернатора, фактически говорит, что везде назначены такие люди, которые собираются сотнями уничтожать памятники в исторической Самаре. Есть и обратная сторона вопроса. Когда власть что-то собирается сделать, она делает некий посыл обществу. И он тоже не долетает, падает в ту же пропасть. Поэтому даже хорошие дела, вроде строительства детского епархиального центра у Ботанического сада, власть делает втихаря, исподтишка, вызывая негатив на ровном месте.

Это происходит от того, что власть на определенном этапе, на уровне Кремля, приняла решение очень стандартное для российской элиты… И раньше, в царские времена, такое было, и позже: народ глуп, народ сам не знает своей пользы, своего счастья. Поэтому железной рукой мы будем им управлять и говорить, что надо делать. В этой связи происходят парадоксальные вещи. На словах власть ратует за обновление, за ограничение сроков нахождения на должности, но никто даже не обсуждает «аксиому», что Путин может сидеть столько, сколько посчитает нужным. А за ним и все остальные. Думаю, в России ни один губернатор не найдется, который скажет, что ему пора уходить. То же самое происходит на уровне партийных элит во всех партиях. Какую ни возьми, везде местное политбюро, где по 20 лет одни и те же лица. Всё это приводит к тому, что люди перестают вообще верить, что перемены возможны, что от них что-то зависит, и живут с властью параллельной жизнью.

 

- С этим, конечно, сложно спорить. Но это вопросы, скорее, федерального уровня… Кто в Самарской области может принять решения, способные что-то изменить?

- Есть три варианта принятия решения. Первый вариант – самый сложный, но самый правильный. Это когда граждане, живущие в Самарской области осознают, что для них является проблемой, что надо прийти на выборы, переизбрать действующую власть и проголосовать за тех политиков, за тех кандидатов, за те партии, которые изменят такое положение дел. Это процесс перемен в умах...Для того, чтобы Россия развернулась от самодержавия к революции понадобилось полвека. Народники пошли в народ. Потом пришли какие-то террористы, которые взрывали сатрапов, потом писатели вроде Льва Толстого начали писать разные паскудные вещи про правительство, воспиталось целое поколение интеллигенции русской, которое считало, что быть революционером – хорошо, и потом возникла революция, точнее рухнул царский режим. Это длинный путь. Сколько надо современному обывателю, чтобы он осознал себя гражданином и пошел массово хотя бы на выборы менять власть? Требовать выборности местного самоуправления?

 

- А есть покороче пути?

- Да, это длинный путь, но он правильный. Я не про террористов и сатрапов. Я про то, что народ должен осознать необходимость перемен. Второй вариант, когда каким-то образом, может быть в результате случая, к власти губернатором Самарской области приходит такой вот передовой человек, и он сверху делает то, чего народ не смог сделать снизу...

 

- Кто, например?

- Мы живем же в трехмиллионной области, здесь масса абсолютно умных и понимающих ситуацию людей, но это вариант счастливой случайности...

 

- То есть, не Вы?

-Я говорю сейчас о теории вопроса, а не о практике… И есть третий вариант, когда это спускается из Кремля. Причины могут быть разные. Какая-то смена власти на уровне страны, смена групп влияния, вдруг там какие-то сурковы решат: «чтобы снизить градус напряженности, надо людям дать возможность выпустить пар, а потому давайте вернем хотя бы выборы мэров, пусть там вот они играются на этом уровне, с которого мы забрали все ресурсы». Но боюсь, что все носит сильно инерционный характер, и традиции командовать, а не выбирать огромные.

К примеру, в Советском Союзе была командно-административная система, при которой выборов как таковых, с альтернативными кандидатами, не было, но сверху кадровый отбор был очень тщательный и не мог человек стать депутатом или председателем райисполкома, если он морально разложился. Сейчас – запросто. И эта командно-административная система засела у людей в головах. И вот поколение, которое меняло Россию в 1990-х – с теми же схемами в головах, всё решать сверху, но которые решили развернуть их к своей личной выгоде. Может быть кто-то не в курсе, но Егор Гайдар был главным редактором журнала «Коммунист». Можно, конечно, придумать легенду, что он не приспособленец, а принципиальный человек с фигой в кармане. Где-то между строк в журнале «Коммунист», если прочесть некоторые тексты задом наперед, писал «Долой Ленина!» Ни фига. Его биография говорит о том, что такие люди держат нос по ветру. И когда задули другие ветра, он превратился из коммуниста в антикоммуниста. Но бывают такие явления как Хрущев, к примеру. Никакие ветра ему не дули. Но он провел знаковый XX съезд партии. Человек, замазанный кровью, который сам был причастен к массовым репрессиям, сумасброд, но при этом сделал эту достаточно сложную для понимания многими современниками вещь, признал ошибочным курс, освободил политзаключенных и реабилитировал их. Поэтому иногда такое бывает. Вдруг, например, завтра проснется Азаров и скажет: «А вернем-ка мы всенародные выборы!»

 

«Дмитрий Азаров как губернатор свой ресурс ещё не выработал»

- Это, на Ваш взгляд, возможно?

- Я думаю, нет. Команды не было. Губернаторы на местах боятся, что своеволие в выборности мэров в администрации президента воспримут как проявление некоего сепаратизма и заигрывания с оппозицией, а команда была гайки закручивать. А кроме того как в гениальной сказке Шварца «Убить дракона»: герои очень часто превращаются в тех же драконов. Азаров убедительно и правильно критиковал уничтожение Меркушкиным выборности и местного самоуправления в бытность сенатором. Но когда сам стал губернатором, он обнаружил, что в этой системе есть масса приятных «ништячков», когда ты назначаешь всех, вплоть до председателя сельсовета, и у тебя появляется масса кадровых решений, которые ты как награды за заслуги раздаешь команде и нужным людям, расставляя их повсюду, и еще по сути, не забывайте, помимо областного многомиллиардного бюджета контролируешь весь консолидированный муниципальный, со всеми его подрядами, работами и так далее. Заманчиво. Затягивает. Вернем, конечно, выборность народу, но когда-нибудь потом.

 

- Как Вы оцениваете губернаторство Азарова? Прошло уже достаточно времени, чтобы делать выводы.

- Я считаю, что он больших ошибок не сделал и в принципе мазать его черной краской наотмашь, как это происходило с Меркушкиным, я бы не стал. На мой взгляд, он ресурс свой еще не выработал как губернатор и есть объективно позитивные вещи, которые он делает, но которые, может быть, не оценены должным образом в массовом сознании. А когда ты профессионально занимаешься такими вопросами как бюджет, то видишь эти вещи. Например, серьезное сокращение госдолга области при Азарове, более чем на 25 миллиардов рублей, если не ошибаюсь. Это значительная сумма. Николай Меркушкин только набирал и загонял нас в долги. Дмитрий Азаров стал возвращать, то есть происходит определенное оздоровление экономики, у региона появляется финансовый маневр. Резко возрос объем привлекаемых средств из федерального центра. Второе – мобильные механизмы оперативной обратной связи, запущенные Азаровым – твиттер, инстаграмм, [Признан(а/о) экстремистской на территории РФ и запрещен(а/о)] мобильная приемная губернатора, куда он загнал всех чиновников. Да, это и механизм его пиара одновременно, но скорость реагирования реально возросла, появился у общественного мнения канал хоть как-то влиять на власть, так как переписка идёт публично. Кстати, Москва и создаваемые ЦУРы (центры управления регионами) внимательно мониторят сейчас властное интернет-пространство.

Третий момент, который я не могу не отметить, потому что это моя тема, это возврат льгот пенсионерам. Да, не сразу. Да, может быть не так, как я хотел бы. Но он это сделал. Это примерно 4-5 миллиардов рублей в год. Он мог бы их зафигачить в строительство дорог, стадионов, каких-то объектов, на которых легко стырить деньги. На какие-то закупки по завышенным ценам каких-нибудь препаратов. А он их отдает старикам. И с этого уже процент уже не получишь.

 

- Михаил Николаевич, у вас как оппозиционера совсем нет претензий к главе региона?

- Есть вещи в губернаторстве Азарова и которые мне не нравятся. О местном самоуправлении я уже сказал. Есть фонд капремонта, мусорная реформа с мутным регоператором, обирающим людей, работа этих структур вызывает ярость. Есть удушение политических свобод, лицемерный запрет митингов на фоне парадов и фестивалей, в избиркомах сидят всё те же фальсификаторы, ну, может, чуть не так воруют. Но камер больше не ставят, не проверишь. Много вопросов по здравоохранению и вообще по действиям власти в период пандемии. Не все, конечно, претензии носят характер политических или социально-экономических противоречий.

 

- К Николаю Меркушкину, например, было много эстетических претензий…

- Как раз про это хотел сказать. Я недоумеваю в отношении некоторых моментов… Во время собственных выборов для повышения явки, Азаров проводил голосование по различным общественным проектам. В Тольятти про дорогу через лес, в Самаре – по поводу этой позорной «стены плача», которую Меркушкин построил на площади Славы. Большинство принявших участие в опросе, проголосовали за то, чтобы срезать её и снизить высотность. Но Азаров решение не исполняет. Когда я задал ему этот вопрос, года через полтора, он сказал: «Ну, Вы знаете, а как люди отнесутся к этому, что мы сейчас возьмем и начнем тратить деньги на эту не самую очевидную вещь?» Возникает закономерный вопрос: «А зачем тогда устраивали опрос мнения самарцев, говорили, что во всём будете опираться на то, как люди решат? Это был обман ради повышения явки?»  Для Самары и самарцев площадь Славы – это место силы, символизирующее волю и полет, которую гениально продумали советские архитекторы. Взлетная полоса из аэродромных плит, за ней изумрудный склон, над которым блестят в голубом небе крылья, поднятые человеком, вдали Волга, Жигули, волжские дали. И эту «взлетную полосу», всю энергетику сломали и перегородили колумбарием, бетонным забором! Хоть интерактивные экраны на нее вешай, хоть не вешай, это стена. Азаров всё время подчеркивает, что он самарец. Самарец не может этого не понимать. И я аплодировал восстановлению авторской мозаики на фонтане 30летия Победы. Но дальше мы видим новые безумные проекты в стилистике смелого волюнтаризма, теперь у драмтеатра, от «меркушкинского» архитектора Орлова которому, я считаю, надо заранее «руки оторвать» и дать инвалидность первой группы и льготы.

 

- Это главные претензии к Азарову? 

- Нет, но я не считаю необходимым углубляться детально в анализ всей его деятельности. Больших претензий к нему как к губернатору пока нет. Это первое. Второе – ресурс свой как губернатор он еще не выработал, он может еще много что сделать. Объективные показатели в его пользу имеются. Но есть и ошибки, недостатки, о них тоже много сказано мной.

 

- Тем временем, в анонимных и не очень телеграм-каналах, всё чаще пишут, что Азаров едва ли не в списке аутсайдеров…

- Ну, это туфта все. Просто определенные люди давят на него, чтобы он, скажем так, принял определенные решения или не принимал определенных решений. Это публикации на коммерческой основе. А если за это платят, значит это кому-то нужно. Это определенная борьба, которая велась против него, в частности по фигуре министра строительства Евгения Чудаева, которого в итоге пришлось снять, но, который, я уверен, не вычеркнут Азаровым из обоймы.

 

«У "Яблока" и у "Новых Людей" есть шансы...»

- Вы в прошлом были политтехнологом…

- Я и сейчас политтехнолог, только на себя работаю.

 

- Тогда если говорить о политической системе Самарской области накануне выборов и окинуть широким взглядом партийную систему, то в каком состоянии находятся партии? Какие партии попадут в Губернскую думу, у кого не хватит сил на это?

- Я считаю, что «Единая Россия», ЛДПР и КПРФ заходят в региональный парламент без сомнений. «Справедливая Россия», наверно, тоже. Два последних созыва она проходила везде на грани и, как я понимаю, принималось какое-то отдельное решение по ней на уровне администрации президента, и ей добавляли необходимое количество голосов для прохождения барьера, по крайней мере в Госдуму.

Думаю, что есть некоторые шансы у «Яблока» и у «Новых Людей».

 

- А как же партия «Родина»? От неё часто выдвигаются кандидаты, распиаренные через ОНФ…

- «Родину» я что-то не воспринимаю как партию…

 

- Но есть же какой-нибудь Вадим Нуждин, который член ОНФ, член «Родины» и который начал рекламную кампанию…

- Если он где-то и пойдет, то при поддержке «Единой России», а не в соперничестве с ней. А партия «Родина» уже умерла. Это был очень яркий проект во времена Глазьева и Рогозина. Но Глазьева трудоустроили, Рогозина тоже. И всё, партия исчезла, растворилась, я не вижу у нее никаких самостоятельных перспектив. «Новые Люди» могут пройти, сыграв роль такой технологической партии...Но при больших вложенных ресурсах.

 

- А на чём они могут пройти? На мой взгляд, они абсолютно пустые…

- Вот именно из-за того, что система политическая заадминистрирована до такой степени, то часть общества может выражать свой протест в форме голосования за такие партии... Они могут стать своеобразным «кандидатом "Против всех"». И «Яблоко» даже несмотря на их как бы конфликт с штабом Навального [Признан(а/о) экстремистской на территории РФ и запрещен(а/о)]тоже может стать местом сбора определенных либерально настроенных сил... 


- Не секрет, что результаты выборов – это всегда проблема для действующих губернаторов. По ним Центр оценивает региональных руководителей… Какие сейчас, на ваш политический взгляд, сейчас есть враги у губернатора?

- Скажем о друзьях: существует очевидный альянс Дмитрия Азарова, скажем так, с финансово-промышленными группами или представителями крупного бизнеса. Это Александр Милеев, это Алексей Ушамирский, это, видимо, Владимир Аветисян, несмотря на его публичное дистанцирование, тот  же Чудаев или Мурзов,  есть Ростех с артяковскими людьми, другие федеральные структуры, с которыми он взаимодействует на позитиве. Соответственно, когда мы говорим о врагах Дмитрия Азарова, то мы должны просто понять, кто враги этих финансовых групп, кто им конкуренты, да, и кто готов вложиться в то, чтобы его убрать. Но никакая местная финансово-промышленная группа в нынешней России не в состоянии убрать губернатора и поставить своего. Ну, отодвинули кого-то от мусорной темы, кого-то отодвинули от стройки, от перевозок общественных или еще чего-то. Это не будет поводом для Кремля менять губернатора, даже если эти силы будут оплачивать федеральные СМИ и телеграм-каналы вроде Незыгаря…
Тем более, где гарантия, что когда одни самарские олигархи, которых отодвинули от кормушки, сносят губернатора за то, что он ближе к другим самарским олигархам, на смену не придет варяг, который зачистит их всех?

 

«Я не враг губернатора...»

- Как уже бывало? 

- Я, например, доволен, что Азаров самарец, просто по определению. Даже если он просто посидит без особого вреда, или пользы, занимая некоторое время кресло вместо варяга. По крайней мере, мы не сделаем необратимой тенденцию назначать нам в регион абы кого со стороны с их непониманием, неуважением или даже презрением к самарцам. Сегодня, чтобы снести губернатора, который согласован с Ростехами, этим должна заниматься сопоставимая по влиянию общефедеральная группа. Либо когда губернатора сносит мощное общественное недовольство, реальные провалы в социально-экономической ситуации в регионе. Как Меркушкина убрали. Но крупных ФПГ на горизонте, готовых схлестнутся с Ростехом за Самарскую область, кажется, нет. Как и крупномасштабного недовольства губернатором пока тоже. При этом, надо отметить, что потенциальное усиление, например до статуса депутата Госдумы или сенатора представителя любой из мощных структур, как находящихся в альянсе с губернатором, так и скрыто или открыто оппонирующих ему, может привезти к тому, что в определенный момент все они будут рассматриваться в качестве и.о., если у губернатора начнутся проблемы. А где-то они же могут их и усилить. Карьера самого Азарова яркий тому пример. В этом плане принадлежность Милеева, Гутенева, Хинштейна или ещё кого к друзьям Азарова вещь условная. Как и казалось-бы не имеющая пока к Самаре отношения фееричная карьера Дегтярёва. Впрочем, и принадлежность кого-то к врагам тоже условная.У губернатора нет ни друзей, ни врагов.

 

- Вы-то враг Азарова?

- Нет, я не враг, я оппонент.

 

- А какие у него оппоненты ещё есть?

- Я бы не стал отвечать на этот вопрос, потому, что  назову еще 4-5 фамилий, и в чьем-то воспаленным мозгу сложится заговор, хотя все эти люди могут быть между собой не связаны. Но оппоненты есть. Поэтому домысливайте сами. Главным оппонентом у него является он сам, время, и самарский народ. Потому что при том, что он работает, и при рассказах о растущем рейтинге, объективно у любого руководителя накапливается и антирейтинг и усталость от нереализовавшихся в отношении него ожиданий. Принципиально антисоциальную политику «Единой России» с её «оптимизациями» и сокращением господдержки здравоохранения, образования, культуры, социальной сферы и так далее он как единоросс изменить не может.