Проходящие в последнее время политические акции редко обходятся без скандалов и судов. А суды зачастую заканчиваются для участников акций не только штрафами или обязательными работами, но и административными арестами. «Засекин» побеседовал с главой незарегистрированной Либертарианской партии России Борисом Федюкиным, который получил девять суток ареста за участие (по протоколу – за организацию) в шествии сторонников Алексея Навального 23 января этого года, а также с голодавшим все пять суток нахождения в ИВС превым секретарем новокуйбышевского горкома КПРФ Михаилом Абдалкиным.


Злоключения после митинга в поддержку Навального


Борис Федюкин рассказал «Засекину», что после задержания 23 января он успел побывать в трех местах. Первым из них была комната для административно задержанных в отделе полиции Красноглинского района.

– Это небольшое помещение. Там было темно и пахло давно не мытыми людьми, но там не были запрещены передачи. Нам передали больше 30 литров воды на четверых человек, немало продуктов. Несмотря на темноту и запах, все было вполне прилично. Плюс приходила прокурорская проверка и проверка от дежурного по городу, - поделился впечатлениями г-н Федюкин.
Потом задержанных (собственно Бориса Федюкина, Сергея Подсытника, Дениса Устяка и Виктора Санженакова) повезли в суд. Машина выехала в полдень, но молодым людям пришлось просидеть в автозаке до восьми часов вечера. По словам собеседника «Засекина», «никак не могли определиться, какой именно суд будет судить». Потом все-таки активистов решили судить в Октябрьском районном суде. Суд главного либертарианца страны закончился уже к 11 часам вечера. В изолятор временного содержания (ИВС) арестованных привезли уже к трем часам ночи.
– Сначала нас с Сергеем Подсытником поместили в двухместную камеру с минимальными удобствами и двухярусной кроватью. Мы там пробыли до 12 часов дня, а потом нас перевели в четырехместную камеру, где был еще один задержанный, правда, не по политической статье. Это был человек, который обматерил полицейского. С другими арестантами проблем не было. Те, кто отбывали наказание по не политическим статьям (некоторые из них имели уголовное прошлое и опыт отсидки в колонии), говорили, что им нас не понять, но относились нормально. Возможно, это, конечно, было просто везением, но тем не менее, – рассказывает собеседник «Засекина».
Но проблемы социальной коммуникации отодвинулись на второй план из-за более значимого обстоятельства: приказа начальника областной полиции Александра Винникова от 19 марта 2020 года. Приказом были запрещены встречи и передачи. «Засекин» ранее писал об этой ситуации. Борис Федюкин рассказал об этом подробнее.
– Первое время выручали вода и продукты, которые мы получили в самом начале. Они позволяли какое-то время питаться не тем, что давали в ИВС. Нам говорили, что еда из ресторана «Волга», но на ресторанную еду это похоже не было. Она была холодная и, в большинстве случаев, несоленая. Но когда еда из передачи закончилась, деваться было некуда и эту «ресторанную» еду, за которую вы бы явно не заплатили, пришлось есть. Во время дневного обхода можно было записаться на звонок, но телефоны не заряжали. В среду у меня было еще 3% и позвонить удалось, а потом уже только в воскресенье удалось договориться с сидельцами, у которых были  заряжены телефоны. Прогулок в ИВС не было - начальство объясняло это нахождением на чужой территории. Душ предоставлялся раз в неделю по записи. По идее задержанным должны были выдавать полотенца, но их не выдали. Выдали лишь комплект постельного белья и матрас, – делится своим опытом спикер.
В субботу, 30 января, парней перевезли в спецприемник. И там, несмотря на более просторную камеру, которая позволила хотя бы двигаться, были свои проблемы. Начались беды с того, что своя вода у них уже закончилась.
– Основной проблемой в спецприемнике был недостаток хорошей воды. Местная вода была просто с привкусом хлорки. Потом вода  становилась все хуже и хуже. В воскресенье у нее появился крайне неприятный химический запах и маслянистый привкус. А в понедельник она уже стала ржавой. Другой воды не давали, поэтому мы сделали фильтр из туалетной бумаги. Взяли пластиковый стаканчик, прокололи его внизу спичкой, поместили в него самодельные бумажные воронки и стали фильтровать воду. Очистить от ржавчины получилось. Было предложение пожаловаться на живот, получить активированный уголь и сделать угольные фильтры. Но, так как я выходил в понедельник, до этого не дошли. Прогулок у нас там тоже не было. Потом к нам пришел полковник в компании с начальником спецприемника. И вот представьте. Заходит  полковник, а у нас там химическая лаборатория по очищению воды: разные емкости, перевернутая бутылка с фильтром. И полковник спрашивает, как нам живется. Мы сказали про отсутствие воды и прогулок. Через несколько часов привезли и начали раздавать хорошую питьевую воду, что было большой радостью. Постепенно мы этот приказ, благодаря общественному давлению, «забороли». Это всем пошло на пользу, потому что остальные задержанные находились в тех же условиях, что и мы, - заканчивает свой рассказ глава Либертарианской партии.

Голодовка за цветы к памятнику

Коммунист Михаил Абдалкин, приговоренный Новокуйбышевским городским судом к пяти суткам ареста за возложение цветов к памятнику Ленину, тоже не отказался поделиться с «Засекиным» впечатлениями от пребывания в новокуйбышевском изоляторе временного содержания.
– Площадь моей камеры в ИВС была 5 на 4 метра. В ней были кран с водой, стол, стул, вешалка, кровать. Вместо туалета - дырка в полу. На потолке висела камера видеонаблюдения, которая меня постоянно снимала. Круглосуточно горел свет. В изоляторе была библиотека, в которой я периодически брал книги. В некоторых книгах не хватало листов. Наверное, скуривали, - описал лидер новокуйбышевских коммунистов минимализм «зарешеточной» жизни.
Активист говорит, что под арестом ему  пришлось еще раз побороться за свои права. Он написал жалобу на начальника ИВС, который, по словам Абдалкина, на его просьбу аккуратнее обращаться с книгами во время утреннего обыска заявил, что он имеет право их вообще сжечь или порвать. В этом разговоре работник ИВС «употреблял жаргонизмы и мат».

На вопрос о голодовке собеседник ответил, что это было тяжело. Помогло не отступить ему  понимание того, зачем это делается. А также солидарность с товарищами по партии, некоторые из которых, по его словам, тоже несправедливо арестованы. Все пять дней Абдалкин, с его слов, пил только воду. При этом он говорит, что занимался физическими упражнениями, так как делать там больше было нечего.

Удивительно то, что в отличии от самарских навальнистов и либертарианца, к которым полицейские относились, по словам Бориса Федюкина, «четко по инструкции», к Михаилу Абдалкину в ИВС относились сочувственно.
– Рядовые полицейские меня поддерживали, так сказать, негласно. Они меня видели в интернете. Многие подписаны на меня, некоторые против «Единой России» и продажной власти. Может быть и начальники-то все понимают, не тупые же. Но лишаться хорошей зарплаты и хорошей пенсии в будущем не хотят, - рассказал собеседник.
Абдалкин сидел один в трехместной камере, куда кого-то, судя по разговорам, собирались подселить, но так и не подселили. С обитателями соседних камер поговорить тоже не удалось, потому что в новокуйбышевском ИВС камеры находятся слишком далеко друг от друга.
 
Также собеседник «Засекина» отметил, что когда его арест обсуждался в областном комитете КПРФ, первый секретарь обкома Алексей Лескин заявил, что по этому аресту последуют обращения в Генпрокуратуру и МВД РФ. Коммунисты собираются настаивать, чтоб московские силовики провели проверку в отношении новокуйбышевских полицейских.

К сожалению, побеседовать с наиболее пострадавшим политическим арестованным, координатором Самарского штаба Навального [Признан(а/о) экстремистской на территории РФ и запрещен(а/о)]Мариной Евдокимовой, которая провела за решеткой в сумме больше месяца, «Засекину» не удалось. Корреспондент «Засекина» не смог до нее дозвониться.

Сергей Любимов