В Самаре с трёхдневным визитом побывал знаменитый полковник ГРУ Владимир Квачков. Он вышел на свободу 19 февраля этого года после 11,5 лет заключения. В нашей губернии он был по своим судебным делам, но, тем не менее, революционер, покушавшийся на жизнь Анатолия Чубайса, православный социалист, монархист и русский националист «в одном флаконе» нашёл время на общение с журналистами. На интервью он пришёл с супругой, которую смело можно назвать «женой декабриста». Суждения Владимира Квачкова порой противоречивы, хотя полностьно соответсвуют образу неоднозначного, но уже исторического персонажа. Квачков поведал «Засекину», чем, по его мнению, война лучше мира и почему россияне достойны своего президента.

- Чем вы занимались в колонии на протяжении всего времени, что там находились? Говорят, вы занялись юриспруденцией… 

- В колонии я сидел. Я в полушутку-полувсерьез могу сказать, за одиннадцать лет лагерей я получил третье высшее тюремно-юридическое образование. Юриспруденцией занимаешься поневоле, потому что, когда тебя сажают и начинают применять меры взысканий, менять режимы содержания, ты пытаешься обратиться к каким-то законотворческим актам. Поэтому естественно за эти одиннадцать лет, я уже неплохо знаю те позиции, которые связаны с правилами содержания заключенных, со своим делом.

Моя юридическая подготовка заключалась в том, чтобы обеспечить свои права. А у меня были адвокаты и московские, и самарские, и сызранские. У меня кроме мордовского ИК-5, где я сидел, ещё шесть СИЗО, две «дурки» и две тюремных больницы. И всё требовало юридического обеспечения. Я обращаюсь к документам, чтобы понимать на основании чего меня сажают в те или иные изоляторы.

- Планируете заниматься политической деятельностью или будете отдыхать?

- У меня была интересная жизнь в военной разведке, но ещё более интересная пошла по выходу на пенсию. Самое интересное началось, когда я прекратил заниматься разведкой и занялся общественно-политической деятельностью. Увлекательное занятие, я вам скажу.

- Владимир Жириновский очень хотел с вами встретиться и обсудить вступление в партию ЛДПР. Как прошла встреча? И как вы относитесь к г-ну Жириновскому и его партии?

- Я пришел в ЛДПР, не скрываю этого, чтобы поблагодарить Владимира Вольфовича за то, что из всех значимых политических фигур России он единственный, когда я был ещё заключенным и мне грозил большой срок заключения, прислал письмо в колонию, которое начиналось так: «Уважаемый Владимир Васильевич»… Я – зэчара, сижу там значит, я заключенный, а он мне говорит: «Уважаемый Владимир Васильевич, партия ЛДПР считает вас необоснованно заключенным» и предложил мне написать письмо о помиловании Владимиру Путину. По закону я должен обращаться лично к нему. Без моего обращения помилования быть не может. Он написал: «если вы обратитесь за помилованием, то партия ЛДПР поддержит вас, как и другие ваши сторонники в Госдуме». Я написал Жириновскому всё, что я думаю о нём и о его партии…

- Ему это понравилось?

- Ему это не понравилось. Но, тем не менее, когда мы с ним встречались, эта тема по взаимному согласию не поднималась. Мало кто из значимых фигур обратился ко мне с моральной поддержкой. Поэтому мы встретились с ним, поговорили, супруга моя спросила о некоторых вещах. Я почему согласился и даже был некоторым инициатором встречи… Я считаю, необходимо встречаться со всеми политическими силами. Первый круг – он ознакомительный. Потому что можно говорить много о различных политических партиях, структурах, но личное общение позволяет почувствовать человека и понять мир, в котором он живет и существует. Вот я и встречался с Владимиром Сергеем Жириновским, и даже с Удальцовым, Игорем Стрелковым и Евгением Федоровым. У меня спектр общений сейчас очень широкий, потому что я хочу почувствовать политическую жизнь России. Поэтому я встречаюсь с различными политическими силами России.

- После освобождения уже прошло время, но нет ли у вас ощущения, что вас за что-то могут задержать?

- Да хоть сейчас. Буквально неделю назад арестован Юра Екишев, мой ближайший соратник, член Союза журналистов, человек принципиально не желающий…

Нам запретили нашу организацию «Народное ополчение Минина и Пожарского», признали её террористической: в России признано террористическим общественное движение, на флаге которого находится золотой щит с изображением памятника Минину и Пожарскому. То есть, мы террористы? А почему? Минин и Пожарский тоже были террористами, в Кремле-то сидели бояре столбовые, дворяне, было правительство соответствующее – боярская дума. Всё было законно и тут какой-то староста мясной лавки в Нижнем Новгороде поднимает восстание… Голимыми террорист! Поэтому и мы террористы были…

- Спустя столько лет, если говорить об уголовном деле, когда вас обвинили в мятеже, вы можете сказать, что вооруженное восстание было необходимо на тот период и почему?

- На тот момент я действительно считал, что другого способа нет, что эволюционные пути изменения политической системы в Росси исчерпаны. Эволюция – это постепенное накопление трендов и тенденций развития. На тот момент нас вели в тупик. Нас привело к ситуации, при которой я сделала вывод, что революция неизбежна. И чем раньше произойдут какие-то события в России, тем меньше будет потерь наших национальных, духовных, экономических, религиозных и так далее, поэтому для того времени я считал необходимым.

- А каковы были шансы?

- Я их расценивал так 50/50. Поэтому безусловно эти шансы были. Я говорю это как человек, который написал кандидатскую по этой теме, а докторская… меня арестовали за 10 дней до её предзащиты. Плюс теоретические и практические знания, я все-таки пробыл долгое время в разведке и был командиром бригады, спецназа. Моя жизненная и военно-теоретическая практика мне позволяла довольно объективно, я считаю, оценивать возможности.

- Что вы думаете о политической ситуации в стране сейчас?

- Хуже, чем было.

- Война – это плохо?

- Есть фраза, которая во многом для меня является ключевой. Это мысль замечательного просветителя Иоанна Златоуста, он сказал так: «Война – лучше мира, удаляющего нас от Бога». То есть, если мирная жизнь удаляет человека и общество от Бога, от Христа, от христианского образа жизни, то лучше война для пресечения такого мира. Я согласен, война лучше мира, удаляющего нас от Бога! А образ жизни – это про нынешних русских и коренные народы России. Подчеркну, русские – это великороссы, малороссы и белорусы. Мы – триединый нардов и все коренные народ России. Ни евреи, ни негры, ни китайцы, ни пингвины к коренным народам не относятся.

- Как вы относитесь к Анатолию Чубайсу?

- Журналисты люди пронырливые, сообразительные, юркие и моя супруга в интернете нашла (А она у меня смотрящая за интернетом, начальник штаба и начальник тыла) статью «Чубайс пожелал Квачкову счастливой старости, а Квачков пожелала Чубайсу дожить до старости».

- Вы две недели сидели с Михаилом Ходорковским. [Внесен(а/о) в реестр иностранных агентов] Какое у вас к нему отношение? Он за дело сидел? Как вы воспринимаете его роль в России.

- Дело в том, что когда меня спрашивают о Михаиле Ходорковском я всегда отвечаю так: несправедливо не то, что Ходорковский сидел в тюрьме , а то что все остальные там так и не сидят! Ходорковский туда попал, один из…

- Он умнее других?

- Безусловно. Я даже скажу так: Ходорковский опаснее Путина и его «путиноидов». Почему опаснее? Потому что эти жадные… всосались и сосут. И говорят: «ты не боишься, что будет». И смотрят: бежать пора или не пора, сюда в карманчик, туда в карманчик.

Бывают крысы, которые тащат и смотрят по сторонам.

Потому что у них нет концептуального плана, у них нет парадигмы, их парадигма – это воровать и тащить на Запад, чтобы там хорошо жить. Как можно больше денег набрать, а потом ещё больше и ещё больше. Деньги рождают власть, власть рождает деньги. И они в этом колесе.

А Ходорковский был опаснее. Он понимал, что для того, чтобы иметь стабильное буржуазное общество, необходимо создать видимость социального государства. Ведь у нас написано в Конституции, что мы – социальное государство. Он понимал: чтобы иметь социально устойчивое государство, при котором они будут богатеть, богатеть и богатеть, а people нижний будет получать питание, потому что голод и холод способствует усилению социального мозгового кровообращения…

Поэтому Михаил Ходорковский, понимая, что нельзя делать то, что делают они, хотел заставил структуры побольше опускать вниз. Более того, он хотел создать парламентское государство. Мы с ним спорили, говорили в одни сутки 16 часов! У нас была камера на четыре человека. Дебаты был постоянные. Мы завелись, и мы весь день спорили, а остальные в камере сидели и говорили: «Да вы уже *надоели*»

Он предложил парламентскую республику, то есть парламент выбирает президента. Он решил убрать путинскую махину, газ, выборы и «бла-бла-бла» всероссийские… Зачем этим заниматься, если можно купить Думу в числе 150-200-300 человек. И тогда не вся масса, тот самый пипл, выбирает какого-то президента. А они выбирают наших представителей, а потом уже депутаты выбирают президента. Соответственно, одно дело – контролировать число комиссий, огромных компаний, президента, что в телевизоре… А так ты избрал 300 человек со всей России, ими же легче управлять.

- Если бы вы оказались перед Владимиром Путиным, что бы вы ему сказали сейчас?

- Уходи по-хорошему.

- Почему?

- Потому что иначе по-плохому уйдет.

- Вы считаете, люди не достойны такого президента?

- Каждый народ достоин того правителя, что имеет. Я думаю, что, к сожалению, это верно. С одной стороны… Дело в том, что не народ решает, как жить. Жизнь народа определяет то меньшинство, та элита… Хотя не нравится мне это слово. «Элитами» коров называют, но к нынешней элите слово, скажем, «знатные» не применимо. Какие они знатные люди? Нынешние – это самки и самцы, которые благодаря хищническим инстинктам смогли захватить народ. Народ должен прийти к тому пониманию духовному, что так жить больше нельзя.

Я думаю, что в своей общей массе русские народ, цивилизация достойны той власти, что имеют. Это наказание Господне за то, что мы сделали сто лет назад, даже уже больше, около двухсот лет назад.

Первая попытка декабрьского восстания 1825 года – это первая попытка избавиться от религиозного основания государственной власти. «Не есть власть аще не от Бога установленной» - переводят как «нет власти – нет Бога», но это неправильно. А переводится так: «Не есть власть, если не от Бога». То есть, Бог может установить свою власть – православную монархию, а может попечение сделать. Вы не хотите иметь власть от Бога, вы решили, что источником власти является народ? То есть, каждый из нас? От того, что сейчас п…асы соберутся в Думе и примут закон, что под хвостик хорошо, а как нормально плохо, то мы будем иметь такую власть. Мы должны понимать, что если нынешняя власть – это попущение божье в наказание русскому народу за то, что он отказался от богоданной власти, от религиозной системы своей. Для Бога сто лет – это полумиг, но он дал нам возможность во время Советского Союза, во времена Сталина, попытаться создать правду божью без Бога на земле. Советский Союз был государством наивысшей социальной справедливости. Поэтому мы прожили, а потом всё кончилось. Советский Союз умер, потому что умерли мои бабушки.

- Причем тут бабушки и Советский Союз?

- Они 1900 года рождения, в 25 году они нарожали уже советских детей. К 1950 году войну вели поколение православных дедов, отцов. Поколение, которое выиграло войну – оно советское, атеистическое, но выиграли войну и православные отцы и деды. И пока были поколения христианских дедов и отцов, они поневоле передавали ценности христианские в семье. Да, в школе было Советский Союз и «Бога нет», но, тем не менее, семейный и общие ценности были христианско-нравственные изнутри. И если взять моральный кодекс строительства коммунизма и христианские ценности – это то же самое христианство, только меньше ссылок на Бога. К 50-му году уже умерли дети советских детей, а в 70-75 умер и бабушки. И тогда не осталось генераторов христианского мироощущения, оказалось, что нравственны ценности не могут содержаться в колбасе по 2 руб. 20 коп. Люди используют в своих отношениях, ту нравственность и ценности, которые идут от Бога. Поэтому, когда умерли бабушки, умерло поколение христианских людей, некому было вырабатывать духовые ценности. И не стало духовных ценностей, Советский Союз и помер. Мы погибли по духовным основаниям.

- Может ли произойти изменение власти? По типу того, как произошло на Украине?

- Это местечковая разборка. Два еврея дерутся за пост над Малороссией. Вот и все выборы. Вместе с тем, если взять сейчас российскую и украинскую выборную систему, то Украина стоит на голову выше современной Российской Федерации. Как бы презрительно не относились к Петру Порошенко, Владимиру Зеленскому, Юлии Тимошенко и всем клоунам, которые там есть, наши клоуны – не лучше. Но там хотя клоуны коверные, а у нас за кулисами подерутся и выходит один клоун и говорит: «Я главный клоун, понятно!?». Безусловно, для принципа выборов прямые дебаты и все что было, это пример для России, как должны проходить буржуазные, сфальсифицированные выборы. Потому что ничем они от наших не отличаются за исключением, что у нас есть система ГАС «Выборы». Поэтому, если говорить, как я отношусь к их выборам – это более или менее какие-то представления и диалог для народа. Диалога у нас при нынешней власти быть не может, потому что российская власть ни на какие диалоги ни с кем не пойдет, потому что ей нечего отвечать. Наш президент мастер политического монолога, все его долгие конференции – это монолог с самим собой. Поэтому выборы как на Украине у нас не могут быть…

Юли Сацук