Реформа системы обращения с ТКО, споры вокруг которой не утихали практически ни на один день в региональных СМИ, продолжается, несмотря ни на какие протесты. Возмущения общественности касались в первую очередь норматива и тарифа, однако, похоже, протестующие не увидели главного: курса на монополизацию и вопиющего воистину русского метода работы «на авось».

Постановление правительства Самарской области об утверждении государственной программы «Совершенствование системы обращения с отходами, в том числе с твердыми коммунальными отходами на территории Самарской области на 2018-2022 годы» было принято еще 31 августа 2018 года. Именно это постановление закрепило за областью регионального оператора, который должен собирать твердые коммунальные отходы со всего региона и стать основным орудием достижения целей госпрограммы. 

Целей, если верить постановлению, было две. Первая – проведение государственной политики в области обращения с отходами – сомнительная, вторая же несомненно здравая: создание на территории области системы обращения с отходами, предусматривающей снижение негативного воздействия отходов на окружающую среду. Среди задач, направленных на достижение второй цели, фигурировало развитие систем использования вторичных ресурсов – строительство мусороперерабатывающих, мусоросортировочных предприятий и прочее подобное.

Многих возмутило, но вряд ли кого-то удивило, что практически все пошло не так. В нашей стране, к сожалению, редко бывает иначе. Вместо того, чтобы все как следует подготовить, реформу запустили с 1 января 2019 года. И в процессе выяснилось, что с нормативом сбора ТКО, да и с тарифом то ли поторопились, то ли специально сделали так, что жителям области вроде бы неплохая идея сильно ударила по карману. Тариф составил 598,16 рубля за кубометр мусора.

Скандалы начались почти сразу, когда чрезвычайно остро встал вопрос с платежными документами. В платежки вносились то лишние квадратные метры, то лишние люди, которые либо съехали, либо вообще умерли. В приемных регоператора выстраивались огромные очереди для прояснения спорных моментов. Позже стало выясняться, что у регоператора проблемы были не только с самими квитанциями, но и с их доставкой.

Потом снова всплыла история с нормативом и тарифом, которые разрабатывал департамент ценового и тарифного регулирования при Министерстве энергетики и ЖКХ. Вещи выяснились крайне интересные. В расчетах отсутствовали девять страниц, авторы взяли за основу данные по вывозу мусора за 2015, 2016 и 2017 годы, не сделали средний показатель, а взяли максимальный — за 2015 год, при этом никак это не обосновав. При расчёте стоимости вывоза в тариф были включены не только собственно стоимость услуги, но ещё и аренда регоператорам офисов, зарплата сотрудников и печать квитанций.

По поводу тарифа уже в мае началось судебное разбирательство, инициированное председателем «Ассоциации владельцев жилья Самарской области» Верой Романюк и депутатом Губернской думы Алексеем Красновым, к которым позже присоединились еще один депутат Губдумы Михаил Матвеев и депутат тольяттинской городской думы Павел Турков. Как мы знаем, областной суд признал тариф завышенным, но коллеги из нижегородского четвертого кассационного суда не согласились с этим. Суд же по поводу неадекватности норматива истцы проиграли на уровне областного суда. По обоим искам стороны не собираются уступать друг другу, и, похоже, разбирательство будет продолжаться еще долгое время.

Но это все хотя и важно, но все же, скорее всего, не главное. Главное то, что во всем процессе реформирования системы обращения с отходами царит обескураживающая неразбериха.

Областной суд, отклоняя иск о нормативе сбора мусора, утверждает, что в случае длительного отсутствия абонента дома вывоз мусора начинает начисляться с количествапроживающих, и что в любом случае перерасчет жильцы получить могут, если не находятся дома более пяти дней. При этом руководитель регоператора подтверждал, что при расчете с площади жилища перерасчет законодательно не предусмотрен. И вместе с тем утверждает, что работа над поправками к 354-му постановлению правительства, на основании которого делается выбор схемы начислений, ведется на федеральном уровне, поскольку ситуацией с невозможностью перерасчета люди недовольны отнюдь не только в Самарской области. 

Областное правительство публикует постановление о том, что упомянутая в начале госпрограмма продлевается до 2024 года, и при этом тот же руководитель регоператора не в курсе этого. В принципе, упомянутые выше «чудеса» с нормативом и тарифом можно отнести к этому же: то есть напрашивается вывод, что все делалось впопыхах и кое-как, возможно, в надежде, что все само как-нибудь «устаканится». 

Выходит, что правая рука не ведает, что делает левая, и как их при такой запущенности привести к взаимной координации – не совсем ясно. Если бы делалось все по уму, то исследование накопления мусора в контейнерах, которым занимается сейчас Самарский государственный технический университет, должно было быть проведено еще в 2018 году, до принятия норматива и тарифа, и тогда же должна была появиться база данных по рассылке квитанций. В конце концов можно было бы рассылать какое-то время пробные платежки, при помощи которых можно было бы базу данных урегулировать, только без перерасчетов и не с таким высоким градусом социального напряжения. Но сделано так, как сделано – телегу запрягли впереди лошади, и едет все это соответствующим образом. И, естественно, ни до каких благих вещей вроде раздельного сбора отходов, сортировки и переработки мусора у регоператора банально не доходят руки, потому что приходится решать проблемы, с которыми реформа изначально вводилась.

Также вызывает вопрос другая, на первый взгляд, не совсем заметная деталь. Государственная политика по обращению с отходами, почему-то реализуется через частное предприятие. Которому при помощи постановления правительства по сути дали права монополиста в области. Не правильнее ли было бы упорядочить вопросы складирования и утилизации / переработки мусора иными средствами?

Например, дать заказ тому же «ЭкоСтройРесурсу» на учреждение мусороперерабатывающих предприятий, куда свозили бы отходы те же управляющие компании. Для самого «ЭкоСтройРесурса» было бы меньше сложностей и больше прибыли, возможно, получили бы некоторую дополнительную прибыль те же управляющие компании, продавая мусор на переработку, а для жителей не было бы астрономических цен, тем более что все равно собираемость денег с населения в настоящий момент очень низкая. 

Есть вероятность, что те же деньги, которые собираются с населения по завышенным тарифам, «ЭкоСтройРесурс» мог бы получить с реализации продуктов переработки отходов, а государство – с налогов, которые платил бы «ЭкоСтройРесурс» и другие предприятия, занимавшиеся переработкой. Все это было бы разумнее, цивилизованнее и эффективнее. На выходе же получилось нечто похожее на очередную сомнительную монополию, накаляющую социальное напряжение, выдающую низкую экономическую эффективность и подрывающую доверие к власти как федеральной, так и региональной.