Заметно активизировавшийся клуб «Движение» продолжает радовать самарских меломанов творческими встречами с ведущими отечественными и зарубежными джазовыми исполнителями. Совместно с Самарской филармонией клуб заполнил прошедший май серией интересных проектов в рамках Второго Международного джазового фестиваля на разных сценических площадках города.

Начался фестиваль на сцене филармонии, на подмостки которой вышел блестящий американский пианист с венесуэльскими корнями Бенито Гонзалес, ставший, вне сомнения, хедлайнером самарского музыкального праздника. Музыкант является эндорсером знаменитой компании Steinway&Sons.

Выступление прошло успешно, а новейший музыкальный салон «Сириус» устроил творческую встречу с Гонзалесом, которая прошла в дружеском общении американского мастера с самарскими джазменами. Пианист рассказал о своем семилетнем сотрудничестве с выдающимся саксофонистом Кенни Гарреттом и ответил на различные вопросы, в том числе об особенностях своей стилистики. Накануне в кулуарных обсуждениях в концертном зале филармонии далеко не все слушатели-профессионалы оценили их c единодушным одобрением.

Бенито относительно молодой исполнитель, свое 45-летие в этом году ему довелось встретить в России: на «Радио Jazz» прошла презентация вышедшего на российском лейбле Rainy Days Rеcord пятого альбома Гонзалеса Sing to the World («Пой миру»). «Живая» презентация состоялась также в джаз-клубе Игоря Бутмана с участием близких друзей и соратников Бенито.

В Самару вместе с Гонзалесом приехал и глава Rainy Days Record Евгений Петрушанский, и фестивальное выступление Гонзалеса также полностью состояло из музыки этого звукового альбома, все треки которого – собственные композиции Бенито. Родившись в Венесуэле в музыкальной семье, Бенито капитально обосновался на американской джазовой сцене в конце девяностых. В 2005-м он стал победителем престижного конкурса The Great American Piano Competition, дважды становился номинантом премии «Грэмми», а в 2010-м критиками Jazz Times назван лучшим новым исполнителем джаза США. С 2007-го он семь лет был пианистом в квартете саксофониста Кенни Гарретта, а затем два года играл со знаменитым Фэроу Сандерсом. Сегодня музыкант преподает в Центре исполнительского искусства в Нью-Джерси, регулярно проводит мастер-классы в разных странах. Кроме совместных выступлений и звукозаписей со многими ведущими исполнителями мирового джаза, Бенито регулярно играет с собственным трио.

Исполненную Гонзалесом в Самаре программу вполне можно уложить в рамки mainstream. Без сомнения, присутствовало всё, без чего не может существовать главное направление в стилистических категориях джаза. Хотя автору показалось, что демонстрация буквально атлетической техники пианиста иногда шла в ущерб мелодике, подводя ее к опасной границе с формой технического экзерсиса.

Наиболее отчетливо эти и некоторые другие особенности исполнительской манеры Бенито проявились в его недавних совместных записях с одним из самых энергичных представителей раннего фри-джаза теноровым саксофонистом Фэроу Сандерсом, в годы работы с Кенни Гарретом Гонзалес ухитрялся не порывать с тональностью и ритмической регулярностью. Наверное, Бенито как музыкант всё же тяготеет к джазовой традиции с ее упором на мелодическое развитие, квадратность музыкального мышления и ритмическую организованность. Гонзалес обладает великолепной техникой. В его исполнительской манере присутствуют мощные фортепианные энергетические выбросы и индивидуальный саунд. Конечно же, поражают его мощное туше и очень внушительная аккордная звучность.

Многие музыкальные критики усиленно ищут в музыке Гонзалеса признаки латиноамериканских интонаций, но мне кажется, что у родившегося в Венесуэле пианиста их не так уж много. Лично я считаю, что вообще в так называемом латиноамериканском джазе как раз собственно джаз вытеснен очень яркой своеобразной латиноамериканской ритмикой, и порой зажигательные самбо, мамбо, а то и ча-чача здесь довлеют над элементами чистого джаза. Исключение составляет разве что босанова, в 60-е великолепно вписавшаяся в подлинный джаз-кул с подачи выдающегося саксофониста Стена Гетца и гитариста Чарли Берда, а также замечательных композиторов и музыкантов Антонио Карлоса Жобима и Жоа Жильберто.

В мае 2021-го в трио с Бенито на самарской сцене играли два главных «ритмача» отечественного джаза – барабанщик Саша Машин и контрабасист Макар Новиков. Им было где развернуться и показать свое мастерство! В Самаре они оба уже неоднократно выступали с различными собственными составами и зарубежными гастролерами. Из последних запомнились выступления Саши с американскими мастерами – певицей Деборой Браун и тенористом Чадом Лефковицем Брауном. Этот саксофонист в 2019-м участвовал в специальном выпуске моей авторской радиопрограммы «Вот вам джаз», а от Саши я тогда получил его дебютный альбом Outside the box. Кстати, с этого диска вообще началась жизнь уже упоминаемого питерского лейбла, на котором сделал свой альбом Sing to the World Бенито Гонзалес.

Cаша Машин – великий мастер игры, солист, и при потрясающем владении ударными инструментами он ухитряется придавать каждому своему соло характер оживленной беседы со слушателем с ее огромным количеством интонаций. Игра Машина – это целая энциклопедия ритмического языка современного джаза, и слушатель счастлив ее познать и прочувствовать в игре музыканта четкость, драйв и эффектный свинг.

Саша Машин с Макаром Новиковым близко познакомились в 2015 г. в группе российских музыкантов, побывавших на стажировке по программе «Открытый мир» в США, а далее они сошлись в «МосГорТрио» Якова Окуня. У самого Новикова были собственные ансамбли-трио, квартеты и знаменитый Overbass. Уникальным стало его участие в Jazz Classic Trio. Макар многими коллегами приглашается на выступления и записи, и в предстоящем в июне фестивале «Белые ночи» в Санкт-Петербурге он выйдет в составе ансамбля Давида Голощекина «Четверо». А в Самаре Макар неоднократно выступал в абонементных концертах Даниила Крамера.

Сотрудничество Новикова и Машина стало действительно очень удачным, а вообще прекрасный дуэт дополнил и украсил выступления уже очень многих подлинных мастеров джаза.

• • •

Во втором отделении фестивального концерта на сцену вышла певица Алина Енгибарян. Известность она получила, став победителем XIII конкурса Shure Montreaus Jazz Vocal Competition, который сопровождает одно из десяти старейших и самых престижных событий в музыкальном мире – Джазовый фестиваль в Монтрё (Швейцария).

Алина родилась в Ростове в музыкальной семье. У отца, большого любителя джаза, была прекрасная фонотека, да и мама всеми силами приобщала малышку к замечательному миру звуков. По собственным воспоминаниям, петь девочка начала в 3 года, стоя на табуретке перед родителями и их гостями. Ее дед – ветеран отечественного джаза барабанщик Николай Гончаров – играл во всех знаменитых бигбэндах страны. Алина рано начала выступать с местными ансамблями, а также с легендарным оркестром Кима Назаретова. В 18 лет девушка продолжила музыкальное образование в Голландии, где занималась композицией, игрой на фортепиано и пением, и уже тогда она начала активно выступать в странах Европы. В 2016-м Алина переехала в США, где в январе 2017-го записала свой дебютный альбом Diving Down the Road. В 2018-м она стала артисткой лейбла Ground Up Music и сегодня в Нью- Йорке успешно выступает со своим инструментальным составом.

Те, кто в Самаре шел на фестивальный концерт с намерением услышать в исполнении Алины легонькие «песнюшки», оказались разочарованы. Ожидание кайфа от привычной программы вокально-джазового музицирования с эвергринами и уже заполнившими уши стандартами, с экскурсами в популяр, не оправдалось. Весь вечер Алина исполняла собственные сочинения, причем мелодика композиций была достаточно сложной, с необычными угловатостями и неожиданными поворотами.

Слушатель в зале, не загруженный хотя бы по минимуму музыкальным опытом, едва ли смог бы воспроизвести только что услышанное. А про что пела Алина? Не требовалось знание английского, чтобы понять, о чем может петь молодая и красивая женщина, одаренная большим талантом, а также глубоким и ярким голосом. Ну конечно же, о любви, о встречах и разлуках, о прелестях и сложностях чувств, о жизни во всем разнообразии ее проявлений. Звучали неординарные мелодии, необычные по мелодической и ритмической выстроенности. Голос у Алины без особых тембровых изысков, но с мягкой, деликатной интонацией и подачей. Хочется отметить и такое важное качество, как высокая эмоциональная культура ее вокала.

Алина по ходу концерта отлично сама справлялась с партией клавишных в ансамбле. Любопытными были диалоги вокалистки с альт-саксофоном Карлоса Энрике Эчаварриа. В отдельных сольных эпизодах музыкант выглядел как вроде бы случайно вышедший на сцену и нарочито противопоставляющий свою игру манере вокала Алины. А ритм-группа состояла из оставшихся на сцене после трио с Гонзалесом Макара Новикова и Саши Машина, и тут комментарии, понятно, не требуются.

• • •

На другой фестивальной площадке – в музыкальном ресторане Rout Grill – джаз представлял уникальный московский тромбонист Сергей Долженков со своим квинтетом, состоявшим из музыкантов, каждый из которых сам является солистом. Прозвучали композиции яркого стиля фьюжн, иногда сложно вписывающегося даже в новаторские, хотя и привычные уже интонации современного джаза-модерн.

Сергей Долженков родился в Томске, учился музыке в Кемерово и Санкт-Петербурге. В Питере он случайно встретился с музыкантами группы певицы Елены Ваенги, где и работал какое-то время. После ухода из этого ансамбля Сергей занялся сольной карьерой, руководствуясь, по собственным словам, принципом великого Чика Кориа: «К намеченной цели нужно идти упорно, но маленькими шажками и поэтапно».

На одном из этих этапов Сергей был замечен и приглашен Игорем Бутманом в легендарный биг-бэнд, где до настоящего времени является одним из главных солистов. У Долженкова появился собственный квинтет, в разные годы были и другие музыкальные проекты. Затем Сергей стал в Москве педагогом Академии джаза.

До недавнего времени это был Московский институт культуры, ректор которого Игорь Бутман превратил его в Академию джаза. Осенью 2020-го на лейбле Butman Music у квинтета Долженкова появился в стилистике фьюжн дебютный альбом Rebirth («Возрождение»), который имел успех у слушателей и отличную прессу. Квинтет отдельно от оркестра Бутмана выступал на фестивалях и концертах, причем сам Сергей иногда кроме тромбона брал в руки дудук и даже диджерибон – экзотический инструмент родом из Австралии, используемый в музыкальной практике Европы очень редко. Своеобразной визитной карточкой ансамбля стала концертная программа All Colors, в которой музыкант продемонстрировал широкие возможности тромбона в самых разных стилях, где-то даже с выходом из собственно джаза.

В Самаре Долженков как инструменталист показал просто фантастическую технику владения сложным кулисным тромбоном, почти на уровне трубачей. Его игре свойственны свингующая экспрессивность, непредсказуемость музыкального мышления и плотность импровизационных линий. Иногда он использует граул-эффекты и тембральные призвуки, что придает особую изощренность фразировке.

Как музыкант Сергей приветствует синтез и слияние разных направлений и жанров, поэтому в прозвучавшей на фестивале программе мы услышали стык собственно джаза с рок-музыкой, а временами даже с элементами хип-хопа. И всё это звучало с успешным использованием современных музыкально-исполнительских технологий.

Музыкант признается, что все программы ансамбля он ориентирует, прежде всего, на слушателей-меломанов без предрассудков, которые готовы к восприятию различных экспериментов в творчестве. Нужно отметить, что и все соратники Долженкова по квинтету – высокие мастера-профессионалы, всегда готовые к каким-то поискам и новым открытиям в музыке. Это и молодой, но высокоталантливый гитарист Евгений Побожий – кстати, земляк и друг Сергея, и опытные, с со- лидными послужными списками и широким сотрудничеством с мастерами мирового джаза бас-гитарист Антон Давидянц и исполнитель на ударных инструментах Петр Михеев.

В Самарской филармонии состоялась встреча меломанов с талантливым пианистом и певцом Олегом Аккуратовым. Этот замечательный исполнитель уже неоднократно бывал в Самаре в составе биг-бэнда и квинтета Игоря Бутмана, в которых Олег сегодня постоянно работает.

На фестивале Олег вместе с Академическим симфоническим оркестром филармонии исполнил два самых известных опуса большой формы великого Джорджа Гершвина – фортепианный концерт и «Рапсодию в стиле блюз». Сам Аккуратов говорит, что он всегда восхищался творчеством Гершвина, полюбил его музыку с детства, когда еще только начинал знакомиться с джазом, – ведь это музыка свободы и любви, души и тепла.

Дирижирующий в этот день на сцене художественный руководитель филармонии Михаил Щербаков об Аккуратове сказал так: 

- Олег – удивительный человек, хотя и воспринимает всё только на слух. Бог дал ему большое счастье – его талант, любовь к музыке, способность выражать в музыке свои чувства и дарить это людям. Олег – музыкант экстра-класса и прекрасный человек.

За роялем Олег сумел убедительно передать залу всё великолепие музыки Гершвина, хотя слушатели этим, конечно, не удовлетворились. Дополнительно Олег Аккуратов исполнил на рояле и спел пять замечательных стандартов, в компании которых, кстати, оказалась и джазовая импровизация на тему легендарной «Ах, Самара-городок».

• • •

Полистилистика самарского фестиваля уже отмечалась. Он стал даже многожанровым, поскольку на сцену Rout Grill вышел ансамбль Non Cadenza с фронтвумен – певицей и композитором Сашей Алмазовой. Программа называлась «Электроакустика», и это была уже совсем другая музыка – откровенный поп лишь с некоторыми признаками джаза. Хотя популяр, если он качественный и профессионально исполненный, вполне имеет право быть на сцене.

В рамках фестиваля прошел и детский фестиваль. Moving Club for Kids проводился на сцене в уютном дворике Музея Модерна, у стен храма Пресвятого Сердца Иисуса. По счастливому совпадению состоялся он 1 июня, в Международный день защиты детей.

Нужно отметить, что обучению джазу на первой ступени музыкального образования в Самаре уделяется всё больше внимания. Да и вообще в стране взаимоотношения подрастающего поколения с музыкой, еще недавно считавшейся идеологической диверсией заклятого империализма, стали совершенно иными. Я помню наши бесконечные споры на темы джаза с часто бывавшим в Куйбышеве уважаемым композитором, педагогом и авторитетом Дмитрием Кабалевским. Представить себе тогда официальную систему обучения джазу не только детей, но и студентов средних и высших специальных учебных заведений было просто невозможно. Приказ министерства культуры об открытии факультетов эстрады иджаза вышел только в 1974-м. Потребовалось капитальное изменение всей стратегии обучения, которое должно использоваться для выведения музыкальных интересов, вкуса и качества восприятия музыки на более высокий уровень развития.

Участниками детско-юношеского сектора состоявшегося джазового фестиваля в Самаре стали учащиеся в возрасте от 6 до17 лет, представляющие ДШИ № 3 «Младость», ДШИ № 8 «Радуга», ЦВР «Парус», джазовую студию «Движение» и так далее. И, наверное, было бы совершенно некорректным в статье о джазовом фестивале с участием высоких профессионалов давать оценку выступлениям юных музыкантов и вокалистов; уже одно их появление на фестивальной сцене – это признак успехов в самой системе музыкальной подготовки и приобщения к замечательному искусству джаза большого количества любителей искусства.

• • •

Так случилось, что фестиваль в Самаре прошел под лозунгом «Долой хронологический черед!». Начался он с современного джаза ХХI века, а завершился тем, с чего эта музыка в первые десятилетия ХХ века зарождалась.

Два последних концерта для самарских любителей джаза играл традиционный квартет Константина Гевондяна . Одна из его программ называлась Ties & Hells, и в нее вошли шедевры золотой эры джаза: популярные песни и инструментальные мелодии бродвейских мюзиклов и голливудских фильмов, а также концертные номера исполнителей 1930–50-х годов. Всё это сегодня – музыка околоджазового ретро, которой не перестают восхищаться слушатели разных поколений во всех концах мира. Другая программа была посвящена 120-летию со дня рождения великого Луи Армстронга и называлась Hello, Satchmo. Напомню, что Satchmo (Сумчатый рот) – это шутливое сценическое прозвище Луи.

Константин Гевондян – выпускник Академии имени Гнесиных, занятия музыкой начинал в духовом оркестре подмосковного пионерского лагеря. Вернувшись домой, трубу он не оставил и поступил в кружок во Дворце пионеров на Ленинских горах. Оттуда Костя пришел в музыкальную школу, затем были музучилище и Гнесинка. В эти годы мальчик заразился джазом и начал поигрывать в собранной группе увлеченных любителей, которая затем превратилась в существующий и поныне ансамбль Moscow Ragtime Band. Любовь к традиционному джазу сохранилась надолго, и сегодня Константин со своим ансамблем играет его в баре Big, в престижном джазклубе «Эссе», часто приглашается как солист для выступлений с разными другими составами столичных джазовых групп. Понятно, что в мировом джазе кумиры Гевондяна – это пионеры жанра Нью-Орлеана, Чикаго и Нью-Йорка, среди которых первым, естественно, был Армстронг.

Сам Сэчмо очень не любил, когда его называли джазовым музыкантом, хотя, вне сомнения, стал символом жанра. Говорить о джазе – значит говорить об Армстронге, историю этой музыки невозможно представить без Луи. Кто-то из музыковедов точно сказал, что если написать самую главную книгу о джазе, то в ней уместен будет библейский зачин: В начале был Армстронг. Поэтому то, что Гевондян посвятил фестивальную программу именно Армстронгу, вполне естественно и закономерно. Но сам первый гений джаза именовал себя не иначе как «развлекатель пуб- лики». Именно в этой роли он всю жизнь играл на трубе и хриплым голосом пел незамысловатые песенки в ночных клубах, барах и дансингах Америки и Европы.

Константин Гевондян в фестивальной программе не стал ломать созданный самим Сэчмо образ, но для этого нашему музыканту в этот образ нужно было войти самому, и он это замечательно сделал. Нет, его программа не стала сборником каверверсий, Гевондян именно воспроизводил манеру игры и пения Луи. Он достаточно точно выдавал чистый и изящный звук трубы с яркой, вроде бы рассчитанной на внешние эффекты, но обладающей необыкновенной одухотворенностью манерой игры самого Сэчмо. А пение Константина, даже без привычной хрипоты Луи, – чисто американский вокал, причем с наполненной теплотой и присущей только Сэчмо фразировкой. Слушая Гевондяна, невольно вспоминаешь Луи, который в своем творчестве мог соединить индивидуальное самовыражение с беспредельной общедоступностью музыки и где-то даже с ее грубой простотой и спонтанностью.

В концерте вместе с квартетом Гевондяна пела интересная и, вне сомнения, талантливая Полина Касьянова. Имеющая серьезное музыкальное образование и владеющая разными вокальными жанрами и стилями, певица очень точно прочувствовала и без каких-то голосовых изысков и заморочек передала все особые прелести именно традиционного джаза. Замечательным был и вокальный дуэт Гевондяна и Касьяновой в ряде знаменитых хитов, записанных в начале прошлого века самим Сэчмо вместе с постоянной соратницей Велмой Миддлтон. Прекрасно прозвучали Swingin` on Nothing, Baby, It`s Cold Outside, конечно, Saint Louis Blues, а в бессмертной Let My People Go дуэт стал трио за счет голоса пианиста Евгения Сивцова.

Конечно, Армстронг, как правило, играл и записывался в численном составе традиционной группы нью-орлеанского стиля. Гевондяну пришлось обходиться более скромным квартетом, но его соратниками в Самаре были ведущие российские музыканты. Хорошо известный у нас и едва ли не лучший российский контрабасист Сергей Васильев, виртуоз-барабанщик Павел Тимофеев и пианист Евгений Сивцов очень точно вписались в стилистику исполненной программы. Выступление квартета стало вполне достойным завершением очередного содержательного и интересного джазового праздника в Самаре.

Игорь Вощинин,

Член Гильдии джазовых критиков и Союза журналистов России.

Свежая газета. Культура, №. 13 (210), июнь 2021