Открытия сезона в «Арт-Центре» обычно ждут с нетерпением: размеры и техбаза бывшей казармы приучили публику к масштабным выставкам всяческого медиа-контемпорари-вау-супер-арта. Но в этом году открытие «Арт-Центра» было не таким выигрышным.

Вместо заявленных двух выставок – французской художницы Мари Друэ и самарского фотографа Дмитрия Виноградова – на открытие вынесли аж три, но третья – это итоги детского конкурса рисунка от «Альянс Франсез», что прошел в рамках фестиваля «Франкофония-14», и смотреть на ней было, прямо скажем, не на что.

Но обо всем по порядку. В центральном зале вас встречает фотопроект Дмитрия Виноградова «Закулисье». Что и говорить, сама по себе серия на тему балетных будней приятна: балерины, как дети и котята, созданы, чтобы умилять и ласкать взгляд. Другое дело, что «театральная фотография», которой Виноградов, как сказано в пресс-релизе, занимается уже 5 лет, невыносимо скучна для зрителя, ищущего художественных высказываний и авторских индивидуальностей – вещей, которыми редко обладает репортажная съемка. Как сказал один из комментаторов странички фотографа «ВКонтакте»: «Хоть сейчас на афишу». Действительно, вы оказываетесь в зале с потенциальными афишами Театра оперы и балета.

Хорошо это или не очень – решать вам, но зря Фрол Веселый, куратор всех трех нынешних выставок, говорит, что «в проекте “Закулисье” мы заглядываем туда, где “чужие не ходят”». Половина представленных снимков посвящены сценам из балетных спектаклей, и видим мы на них то, что может увидеть любой, кто просто купит билет. Я бы поправил куратора и сказал, что мы видим балет оттуда, где «чужие не ходят», поскольку изюминка Виноградова в том, что он снимает спектакль из-за кулис или с подмостков, высоко над сценой. Да, он снимает и репетиции, и отдельных танцовщиц, машущих ему полупрозрачной тканью (тряпочкой), но снимает их не так, будто он подглядывает за ними, а так, словно они специально позируют ему: всегда при параде, всегда ногастые и в момент крутого пике не забывая о женской загадке во взоре. И там, где чужие не ходят, и там, где ходят только чужие, балерины у фотографа Виноградова оказываются тщеславными позерками. Беда жанровой фотографии в том, что она легко съедает своего автора, и Виноградов – как раз художник, полный балетных стереотипов, любой на его месте снял бы так. Это искусство из серии «я тоже так могу», только дайте мне такой же фотоаппарат.

Выставку детских работ обсуждать было бы странно, но она занимает столько же места, сколько выставка французской художницы Мари Друэ. Соседство хоть не предосудительное, но неуместное. И я даже, наткнувшись на простоватые рисунки то гуашью, то цветным карандашом, на которых нелепые люди танцуют на крыше небоскреба, сперва решил, что это и есть обещанная Мари Друэ.

Но ей был отведен следующий зал. Ее выставка называется «Бесконечность», она создает фантастические образы Земли, странные, текучие акварельные карты, на которых один объект переходит в другой, дороги превращаются в горы, реки в города и т.д. «Бесконечность» здесь нужно понимать как безграничность. Центральная работа «Проецируемая панорама» похожа на план местности, но оказывается, что это не просто «воображаемая география», о которой говорят устроители выставки в «Альянс Франсез», а чистая абстракция, первоначальный хаос, в котором еще не разделены море и суша. В видео «Панорама» мы видим эту же или схожую карту, по которой путешествует объектив камеры. Геодезия превращается у Друэ в науку о пятнах на обоях, о масляных пятнах среди морской пены. В работе «Панорамные пейзажи» она соединяет несколько видовых открыток из Японии и Франции, зарисовывая границы между западным и восточным окончанием Евразии – все сливается в один горизонт, а ряд можно продолжать, как понятно из названия выставки, «бесконечно». Такие акварели читаются как оммаж фантастическим пейзажам эпохи Возрождения, вроде того, который можно увидеть за Джокондой, судя по виду позади неё, улыбающейся чему-то сидящему на вершине марсианской горы. Тему первобытного хаоса продолжает серия «Фишай» (рыбий глаз), с абстрактными пятнами, заключенными в круг. В целом акварели Мари Друэ оставляют очень приятное впечатление как встреча с добрым и умным человеком. Особенно приятное после балерин и детей.

 

Сергей Баландин