В гости к «Засекину» пришёл руководитель фракции «Единая Россия» в Самарской губернской думе, колоритный администратор и политик, потомственный военный и казак, боксёр и человек Валерий Троян. Пришёл, чтобы поведать Сергею Лейбграду про годовой бюджет, вялость областного парламента, реальные планы Меркушкина, действительные способности Азарова и Матвеева, про боксёрскую дуэль и отношение к украинским событиям, про банковскую панику и борьбу с криминалом...
«Принципиального спора при принятии этого бюджета ни на одну тему не было»
- Валерий Николаевич, вы пришли к нам почти сразу после утверждения в окончательном чтении бюджета области на 2014 год. Действительно ли этот бюджет консервативный и напряжённый? И в чём и для кого будет выражаться это напряжение?
- Прежде всего, надо сказать, что если рассматривать параметры областного бюджета, то это фактически такие же параметры, которые были в прошлом году. То есть особой радости от этого нет. Потому что особого роста бюджета в плане развития не произошло. Это, прежде всего, связано с той экономической ситуацией в стране, которая складывается. И основные параметры бюджета, в общем-то, похожи на бюджет прошлого года. Повышение коснулось образования, охраны окружающей среды, здравоохранения. Остальные статьи приблизительно в тех же параметрах остались. Поэтому, если честно говорить, то особого люфта - в ту или в другую сторону менять бюджет - не было. Были какие-то предложения от различных фракций, от депутатов по решению проблем, которые имеют место на территории их округов и задевают их избирателей. Они рассматривались подробно в ходе проведения заседаний комитетов и конкретно бюджетного комитета. Сам бюджет очень подробно рассматривался. Поэтому сегодня на Думу выносился уже фактически готовый материал. И, естественно, там споров особых каких-то не возникло. Поднимала вопрос «Справедливая Россия» по поводу выделения средств на реализацию закона о детях войны. Но так как фактически субъектом ещё не принят сам закон о детях войны, пока не рассматривался вопрос о выделении денег конкретно. То есть принято решение в ходе исполнения бюджета и принятия самого закона Самарской области перейти к этому рассмотрению. Также сегодня в срочном порядке, это уже на комитете по сельскому хозяйству, а затем в Думе, рассматривался вопрос о помощи молодым специалистам, которые работают в агропромышленном комплексе. Но здесь другая ситуация была. С этой инициативой выступил губернатор, и фактически деньги в бюджете на реализацию этой программы были учтены.
- Но политический момент всё равно был. Шесть человек воздержались. Непонятно, ведь можно было проголосовать «против». Что этим продемонстрировала фракция КПРФ? Свою оппозиционность? Или у коммунистов есть принципиальное несогласие с какими-то статьями?
- У нас две фракции консолидировались - КПРФ и «Справедливая Россия» - вокруг вопроса о детях войны. Хотя и «Единая Россия», естественно, не против выступает. Единственное, надо проработать сам закон и какие льготы он будет предусматривать. Чтобы кроме материальных льгот там были какие-то административные преимущества предусмотрены. И по пользованию услугами лечебных учреждений, и по медицинскому обеспечению, образованию. То есть это надо в комплексе смотреть. В объединённой форме на комитетах пока эти проекты не рассматривались. Это частные предложения были со стороны вот этих двух фракций. Ещё ряд поправок, особенно, что касается Тольятти, не прошли. Поэтому, может, были частные какие-то недовольства.
- Тем не менее справороссы или эсеры проголосовали всё-так за бюджет. Воздержались только коммунисты...
- С одной стороны, вы же понимаете, оно же проще - проголосовать «против». В любом случае потом можно будет сказать, что, дескать, я голосовал «против», мы такие, такие и такие предложения вносили, они не были учтены. Но это, мне кажется, больше внешняя сторона. Если честно говорить, то в повседневной работе и с коммунистами, и со справороссами, и с ЛДПР у нас нормальные рабочие отношения. Мы всегда можем выяснить те или иные позиции. И какого-то принципиального спора при принятии этого бюджета ни на одну тему не было. Тактика подхода иногда отличалась...
- Мне лично даже обидно, что формально у нас многопартийная Дума, но настоящей оппозиции нет. «Единая Россия» имеет так называемое квалифицированное большинство. То есть, в принципе, она может принять любое решение. Но даже в такой ситуации называющие себя оппозицией не голосуют против. А чем вы объясните, что на голосовании по бюджету не было одиннадцати депутатов из пятидесяти, это ведь больше двадцати процентов?.. Как это воспринимать - с иронией, с критикой?..
- Нет. И не с иронией, и не с критикой. Так сложились обстоятельства, что ряд членов нашей фракции были отправлены в командировку, несколько человек болели, не смогли появиться. В принципе, ни у одного депутата не было сомнений, что бюджет будет принят. И какой-то конфликтной ситуации, в общем-то, не было. Все вопросы были ясны. Тем более что когда проходило второе заседание, последнее заседание бюджетного комитета, все эти поправки обсуждались, по ним спорили, кто мог попытался доказывать. И, в общем-то, все точки над i были расставлены. Перед заседанием Губернской думы у нас проходила заседание фракции «Единая Россия». И, естественно, исходя из того, что у нас квалифицированное большинство, было понятно, что мы приняли для совместного голосования, какие вопросы были вынесены, они пройдут и будут однозначно приняты. Вопрос не в этом. Самого основания для спора не было. Если говорить по характеру бюджета, то он так же, как и обычно, как каждый год мы говорим, социально направленный. У нас более шестидесяти процентов - это образование, социальная защита и здравоохранение. То есть порядка тридцати двух миллиардов на образование, двадцать четыре, почти двадцать пять - это социальная защита, порядка девятнадцати миллиардов - здравоохранение.
- О нынешнем экономическом положении в стране кто-то говорит «стагнация», кто-то произносит более печальное слово «рецессия». Всё-таки этот бюджет - бюджет сохранения, но не развития?
- В настоящий момент мы можем говорить о том, что это бюджет сохранения и выхода из той ситуации, которая сложилась. Мне кажется, надо вообще принципиально менять отношение к характеристикам бюджета. Ведь мы всегда на первую позицию выдвигаем социальный характер бюджета. Всё правильно. Так и в дальнейшем надо добиваться, чтобы он носил социальную направленность. И ни в коем случае те льготы, которые предоставлялись тем или другим категориям граждан, не должны уменьшаться. Мы можем говорить только о росте. И генеральный совет партии, кстати, вот в этот момент принял решение, потому что в некоторых регионах произошло сокращение социальных выплат. И было направлено письмо региональным отделениям партии о том, чтобы не допускали таких моментов. Но вопрос стоит не в параметрах выделения. Их надо, естественно, не уменьшать. Вопрос в том, что надо, может быть, больше внимания сосредоточить всё-таки на экономических аспектах роста. Потому что, на мой взгляд, у нас достаточно большие резервы есть в плане увеличения и налоговых поступлений, и в управления имуществом. То есть создания условий для больших поступлений в бюджет. К сожалению, мне кажется, что пока практическая работа ведётся в этом плане недостаточно. Особенно что касается земельных ресурсов, повышения эффективности работы, спроса за результат в исполнительных структурах власти. Ну, естественно, мы же отлично понимаем, что далеко не все доходы озвучиваются. И та система, которая сейчас выстроена, во многом, не позволяет эффективно пока бороться с этими явлениями.
«Земельные участки раньше у нас уходили по определённым схемам»
- У нас новый министр имущественных отношений. Юлия Степнова... Кто-то относится к ней с юмором, кто-то с испугом. Она достаточно заметна. Но многие её решения по вопросам собственности на землю встречают сопротивление. Как вы оцениваете нового министра имущественных отношений Самарской области?
- Она очень энергичный человек, активный. И, в принципе, она довольно-таки грамотно подходила к организации работы министерства имущественных отношений. Мне об этом проще говорить, потому что я сам в этом министерстве работал. У меня свой подход в этом плане. Я считаю, что чем быстрее и больше будет вводиться земельных участков в хозяйственный оборот, тем лучше. Почему? Во-первых, потому что раз земельные участки формируются, передаются в собственность, значит, это или аренда, или земельный налог. Если это идёт на продажу, значит, это опять поступления в бюджет. И чем больше вот эта база, тем, естественно, и плюс для бюджета области. Прежде всего муниципалитетов. Потому что это один из основополагающих источников - земельный налог - составления бюджетов муниципалов. И когда происходит какой-то рост, вернее остановка или торможение вот этого процесса оформления земельных участков, мне кажется, это неправильно. Если есть объективные условия, когда нельзя предоставлять земельные участки, то да, естественно... Если есть какие-то поползновения на территорию общего пользования, на лесной фонд - это один разговор. Но там, где граждане имеют абсолютное право получения земельных участков, это в ускоренном порядке надо делать. У меня у самого был опыт такой работы, когда я в 2008 году пришёл в департамент земельных отношений. Основная как раз была проблема - ускорить процесс предоставления земельных участков. В общем-то, результат был налицо. Если взять официальные данные, то... Я имею в виду только городской округ Самара, потому что в других муниципалитетах сами муниципалы распоряжаются, а в Самаре с 2005 года неразграниченные земельные участки были переданы в распоряжение правительства Самарской области. Так вот, в 2007 году доходы от аренды и реализации земельных участков составляли 780 миллионов рублей. Через год, в 2008 году, когда мы постарались ускорить все эти процессы - 1 миллиард 400 миллионов рублей. То есть фактически рост составил за один год порядка 80%. И даже когда разразился кризис 2008 года, нам на 2009 год удалось всё-таки удержаться в тех же рамках - порядка полутора миллиардов рублей. Но этот процесс должен быть поставлен на объективную основу. Должны правильно понимать. Ведь у нас есть земельные участки, которые представляют большой интерес как для частных лиц, так и для юридических лиц. Они есть. Но они по той или другой причине не выставляются на аукцион. А потом по каким-то непонятным причинам они отходят... Какая раньше схема была: выкупается объект из собственности на этом земельном участке, потому что собственник получает преимущественное право на приобретение земельного участка. И, таким образом, земельные участки уходят уже фактически за бесценок.
- Да, но всегда есть тот, третий, кто выигрывает, помимо вот этих новых собственников...
- Ну, как у нас «Буревестник» ушёл? Он же по такой же схеме ушёл. Да, профсоюзы продали объекты на стадионе. Соответственно, собственник получил преимущественное право на этот земельный участок. И через суд уже правительство Самарской области вынуждено было отдать земельные участки, на которых располагался стадион «Буревестник». И такой принцип, в общем-то, давно осуществлялся целым рядом структур и лиц. Поэтому, мне кажется, намного эффективнее было бы вот эти земельные участки представить на открытые аукционы. И они, в том числе, есть и в самарском муниципалитете, и, я думаю, в других муниципалитетах. Но муниципалитеты в практической своей плоскости, в общем-то, не очень активно вот это право своё используют: формирование земельных участков, интересных земельных участков или под инвестора...
- Валерий Николаевич, мы говорим о коррупции. Вы это слово не произнесли, но схемы, о которых вы говорили, очевидно коррупционные. Вот вы, лидер фракции партии власти, человек, давно находящийся в политике, как бы оценили нынешнюю ситуацию? Громкий сигнал прозвучал больше года назад, когда пропал владелец «ЭкоВоза» Душков. Потом все эти покушения, убийства, врезки, обналичка, коррупционные скандалы. И всё это сконцентрировалось в Самарской области. И вот сейчас банковская паника, у которой тоже есть очевидная коррупционная сторона. Я бы всё это назвал «лихими десятыми» по аналогии с «лихими девяностыми». Что это - запущенность, кризисность, такая предельная коррумпированность системы здесь? Второй вариант - вспышка борьбы, сопротивления тех, кого пытаются лишить криминальных ресурсов. И третий вариант - просто происходит некий передел с участием федеральных структур. Или новый губернатор выстраивает другую, свою систему? Какова ваша оценка того, что происходит, и того, насколько это тревожно?
- Я не считаю, что это новый губернатор или какой-то передел происходит. Потому что всегда, когда любые системы не развиваются, создаются какие-то новые обстоятельства, всегда идёт внутривидовая борьба. Это быстрее всего характеризует состояние общества, в котором мы сейчас находимся. И плюс, конечно, работа правоохранительных органов. Но я бы не хотел обвинять правоохранительные органы в этой ситуации...
- Но, к сожалению, они сами друг друга обвиняют...
- Да, и между собой. Дело в том, что, на мой взгляд, мы не создали в настоящий момент для правоохранительных органов такую законодательную базу, в которой бы они могли эффективно работать. Вот сейчас любое дело легче развалить или затянуть, чем привести к какому-то окончательному результату. Это исходя и из нашего законодательства и из процессуальной организации работы. И мне кажется, это как раз тема для работы и законодателей, и правоохранителей, чтобы создать условия для более эффективной работы, а не взваливать на них вот просто вину. Потому что зачастую в той схеме взаимоотношений судов, дознания, правоохранительных органов, следственного комитета - в этой схеме очень много противоречий.
«Реакция депутатского корпуса должна быть более чёткой, понятной, жёсткой»
- Вы депутат и руководитель самой влиятельной фракции. Но почему депутаты так инертны и даже несамостоятельны? Почему они не занимаются контролем, не реагируют на самые болевые ситуации и проблемы? По врезкам в Самарской области проводит специальное совещание премьер-министр страны. Сейчас социально болезненная тема с отзывом лицензий у региональных банков и с паникой вкладчиков. И есть целый ряд подобных вещей. Но никакой реакции областных депутатов нет. Как вы считаете, должны быть депутатские комиссии, депутатский контроль, депутатские расследования в опережающей или в параллельной какой-то плоскости?
- Насчёт комиссий мне сейчас сложно сказать. Конечно, у нас есть комитет по законодательству и работе с правоохранительными органами, который, в общем, и сотрудничает с правоохранительными органами. Но я думаю, что, конечно, реакция депутатского корпуса должна быть более чёткой, понятной, жёсткой. Но опять же: я вот начал с того, что, наверное, надо от этого социального уклона, который пиаровский характер носит...
- Популистский...
- Перейти к конкретной экономике и к конкретной работе с правоохранительными органами. Опять же в том плане, что создать им условия для работы. Я согласен с вами в том плане, что, наверное, по этому направлению депутаты недорабатывают. И надо обострить эти вопросы.
Здесь может сказываться ещё то, что, к сожалению, так у нас складывается в этой схеме исполнительной и представительной власти, которая сейчас существует... Ну, наверное, некоторые депутаты с оглядкой на исполнительную власть работают... А может, многие депутаты не хотят какие-то конфликтные ситуации на себя брать, потому что у каждого могут быть какие-то собственные мысли, свои взаимоотношения...
- Но вот мы заканчиваем 2013 год. Как вы считаете, в 2014 году конфликтности будет больше?... Мы готовимся к чемпионату мира. Это значит, что что-то уже должно появляться. Пока был разгон: пришёл губернатор, выяснялись какие-то вещи, создавались планы, сметы... Но уже 2014 год, необходимо начать реализацию заявленных проектов...
- Я не думаю, что какие-то произойдут резкие изменения. Потому что для того, чтобы произошли резкие изменения, нужны какие-то объективные основания. В любом случае, может быть, если обострятся все эти вопросы, придётся принимать более решительные меры. И я думаю, что и губернатор Самарской области уже и так объявил о своих намерениях в плане работы правоохранительных органов, наведения порядка. И вполне возможно, что ситуация обострится. Потому что у нас в перспективе и чемпионат мира, и крупные мероприятия, которые необходимо будет проводить в Самарской области в связи с этим... Надо в целом поднимать экономику Самарской области. Без кардинальных каких-то мер очень трудно будет изменить ситуацию. Определённый рост конфликтов будет. Но я не думаю, что это будет чрезвычайный какой-то рост.
«Дмитрий Игоревич тоже, я думаю, окончательно определился для себя со своим местом»
- А как вы относитесь к управлению Самарой?.. Мы помним, Николай Меркушкин пришёл, были резкие заявления, потом были действия правоохранительных органов, на мой взгляд, половинчатые, как бы предупредительные. После этого через какое-то время ситуация во взаимоотношениях губернатора и мэра нормализовалась. Вы считаете, сейчас мэрия эффективно работает? Хотя недоверие к ней всё равно проявляется, у неё продолжают отбирать отдельные функции, это касается и торгов, и контроля за субсидиями, субвенциями... Вот насколько эффективна сейчас система управления областным центром? Вам есть с чем сравнивать. И насколько городская власть готова к тем серьёзным проектам, которые ждут Самару?
- Мы должны отдавать себе отчёт, что управление Самарой - это очень и очень сложный процесс. И когда к нему подходят чисто с какой-то выборной пиаровской идеологией или технологией, то это заранее ошибочная позиция. Потому что здесь накапливались проблемы десятилетиями - и по инфраструктуре Самары, и по дорожной сети, и по системам снабжения различных категорий. Что касается администрации города, я считаю, что, прежде всего, ей всё-таки надо помогать. Потому что у нас как-то традиция такая заложилась - ну, на мой взгляд, уже лет десять-двенадцать - что главу города и администрацию соответственно постоянно придавливают по тем или другим вопросам...
- Но там, помимо этого конфликта или придавливания, как вы говорите, была и ситуация, когда мэр считался потенциальным претендентом на пост губернатора...
- Да...
- И это было в отношениях Титова с Сысуевым, Титова с Лиманским и Тарховым...
- Но сейчас это отпадает...
- Отпадает?
- Я считаю, что да - это отпадает. Понятно, что, может быть, какое-то наследство, в том числе, и к Дмитрию Игоревичу перешло. Потому что политизация некая вот этой роли мэра Самары... Ведь мы отлично понимаем, что тот же губернатор, Николай Иванович, хочет видеть в лице мэра хорошего хозяйственника, который с утра до вечера на всех объектах в Самаре принимает эффективные решения, находит разрешение различных сложных вопросов...
- Но мэр не может просто объективно подчиняться только губернатору. Мэр не может не представлять и не учитывать интересы тех, кто так или иначе выдвигал его и поддерживал на выборах. В отличие от губернатора, который подчиняется президенту, потому что назначен им и брошен на отстающий регион, хотя Самарская область - далеко не отстающий регион...
- Я считаю, что Дмитрий Игоревич за те три года, что он является мэром, значительно вырос и приобрёл солидный опыт уже, обладает вот этим капиталом опыта своего. И я бы поставил ему оценку «хорошо», судя по тому, как он справляется. Но мы должны соизмерять вот эти подходы, которые к мэрам бывают, каждый к своему времени. Одни полномочия были у Сысуева. И одна экономическая ситуация. Другие полномочия были у Лиманского, третьи - у Тархова. И уже на четвёртой как бы исторической платформе возник Дмитрий Игоревич. Я считаю, что взаимоотношения, которые сейчас выстраиваются, естественны. Ну, во-первых, губернатор Николай Иванович чётко определил, что он желает видеть и какой он хочет видеть работу мэра, как результаты эти должны достигаться. Дмитрий Игоревич тоже, я думаю, окончательно определился для себя со своим местом в Самарской области и как мэр Самары. И, в том числе, выстроена структура взаимодействия с правительством Самарской области...
- Вы считаете, что политический момент исключён уже в этих отношениях?
- Я считаю, что он по инерции, может, и имеет место быть. Но он не имеет возможности для своей реализации в перспективе. Потому что совсем другие принципы выстраивания вертикали, назначения губернатора и так далее.
- Чисто теоретически, в 2014 и в 2015 годах у нас могут быть губернаторские выборы. Во всяком случае, выборы в Тольятти, в Сызрани показали, что Николай Меркушкин имеет сейчас все возможности быть не назначенным, а избранным губернатором. Вы исключаете участие Дмитрия Азарова в губернаторских выборах?
- Если будет принято такое решение, то я сомневаюсь в том, что Дмитрий Игоревич сможет выдвигаться. Потому что, во-первых, это будет решение и партийное, и административное по вертикали власти. Поэтому какой смысл будет ему выдвигаться? В данном случае я не вижу перспектив. Потому что по тем же выборам в Тольятти Николай Иванович показал, что он может своей работой фактически сделать результат на выборах. Это были совсем другие выборы по сравнению с теми, которые проходили. Буквально за пять-шесть месяцев Николай Иванович порядка шестидесяти раз был - за время выборов, где-то с мая по сентябрь - в Тольятти. И провёл огромную работу. Я несколько раз с ним ездил...
- Но явка всё-таки низкая была...
- Но это было объективно. Это касается, во-первых, и даты. И во-вторых, давайте всё-таки честно говорить: это были выборы в городскую Думу. Выборы в городскую Думу всё равно значительно меньше привлекают людей, чем, допустим, того же мэра. Если мы возьмём, допустим, аналогию выборов в городскую Думу или довыборы в городскую Думу того же 2002 года, когда по Железнодорожному району были выборы, у нас и 20% не набиралось, не приходили. Это раз. А во-вторых, на мой взгляд, они не были в Тольятти столь обострены. Многие понадеялись именно на старую схему проведения выборов. И когда Николай Иванович предложил новый вариант, то есть конкретную работу с избирателями, встречи, своё личное участие... Ведь есть такие моменты, есть такие факты по Тольятти, когда действующий депутат, который имел в данном округе свою базу, своих сторонников, свою организационную структуру, проигрывал человеку, который только появился и не охватил и половины состава избирателей своего округа. Но, примыкая к команде губернатора, получая вот этот вот фон, он выигрывал. Там парадоксальные в некоторых округах вещи произошли. Поэтому если будут выборы, я не думаю, что возможно какая-то политическая конкуренция со стороны мэра...
- А у самого Азарова на выборах мэра Самары 2015 года будет какая-то конкуренция? Администратор и хозяйственник Валерий Троян, к примеру, мог бы пойти на эти выборы?..
- Мы должны просто здраво подходить. Во-первых, надо иметь огромное желание, чтобы избираться на эту должность. Надо, как минимум, гореть и отдавать себе отчёт в том, с чем ты столкнёшься и сможешь ли ты работать. Здесь важен и возраст, и команда, и взаимодействие с различными структурами, и связи политические. Поэтому здесь трезво надо оценивать ситуацию. В настоящий момент трудно увидеть, кто у нас может из тех, кто уже на этой платформе работает. Это Фетисов может быть. Об Азарове мы говорили...
- Михаил Матвеев собирается...
- Матвеев, да. Может быть, кто-то из прошлого выйдет, может из бывших спикеров...
«У Михаила Матвеева нет базового управленческого опыта»
- С одной стороны, Азаров был избран всенародно мэром. Тем не менее, тот же Матвеев в этом смысле справедливо говорит, сколько кандидатов по надуманным причинам были сняты с выборов или не допущены до них. В том числе и Матвеев. Как вы считаете, в 2015 году Николай Меркушкин пойдёт на то, на что пошли в Москве, чтобы не какие-то там странные карликовые конкуренты были у Азарова?..
- Вот если мы вернёмся к 2010 году, к выборам Азарова, к тому, что там, кажется, пять человек были сняты по тем или другим причинам... Если бы кандидаты, которые были не допущены или сняты с выборов, даже приняли бы участие в этих выборах... Азаров уверенно побеждал в первом туре, набирая не 67%, а 55-56%.
- Тогда зачем было их снимать? Ведь снимая их, подрывали его же легитимность...
- Ну, произошло, как произошло. Я же понимаю, там был прецедент по выборам в Московскую городскую думу, где вот по этим основаниям, по форме представления подписных листов... Он был озвучен здесь соответствующими политтехнологами, поднят на поверхность. У суда другого решения уже не могло быть в данном случае. Это же потом только внесли в выборное законодательство, когда решили, что вот такие моменты не являются основанием для того, чтобы снимать. Но лично у меня были социологические замеры буквально за четрые-пять дней до выборов. У нас одна московская социологическая структура по ошибке всех кандидатов оставила в своих списках. И когда проводили замеры, получилось, что Азаров получает 56,5-57%. На втором месте Матвеев был. И Тархов только на третьем месте...
- Перед московскими выборами все замеры давали Навальному всё-таки гораздо меньший процент, чем он в итоге набрал. И надо отметить, что он достаточно эффективно провёл эту кампанию и получил в два раза больше, чем предполагали...
- Тут же очень много зависит от повестки дня выборов. Вот, допустим, когда избирался Азаров, чётко сформировалась повестка, что это новое, что это молодое, что это свежее, которое может изменить ситуацию...
- Декларировалось, что впервые будет мэр, который не будет воевать с губернатором...
- Да... А Навальный в Москве - это то же самое, что коммунисты на выборах в Государственную думу в Тольятти. То есть он аккумулировал в себе протестные настроения. Голосовали вопреки за него те группы, которые недовольны ситуацией, жизнью, а иногда собой просто...
- Вы считаете, что у Матвеева нет шансов? Ну, даже обидно. Вот независимый политик, ещё активный, не старый... У него нет шансов? Но почему бы не дать ему возможность поконкурировать, а не быть снятым до гонки...
- Михаил Николаевич успешный политик и умелый довольно-таки. Но мне кажется, что у него нет базового управленческого опыта, организационно-управленческого опыта. Он, как политтехнолог, как PR-технолог, да, неплохой. Он знает, какие моменты надо вытянуть, как себя подать, на каких вопросах заострить внимание. Но за ним нет какой-то организованной силы. Ни структурной, ни материальной. Он фактически сам по себе. Быстрее всего, какая-то сила может его поднять. Но для этого он должен быть интересен ей. А он...
- Может быть, губернатору он будет интересен? Ведь он не очень кому-то обязан будет...
- Губернатору ему надо будет доказать, что он сможет справляться с такой колоссальной работой...
- Судя по вашей улыбке, вы считаете, что он не готов пока справляться с такой работой...
- Я думаю, что ещё надо всё-таки, может быть, пойти в органы исполнительной власти поработать. У нас же есть в этом плане хорошие примеры в Тольятти.
«Губернатор сможет выделить основное звено, чтобы решить, прежде всего, задачи, связанные с чемпионатом»
- Валерий Николаевич, вы говорили о том, что другая работа Меркушкина на контрасте с предыдущим губернатором дала вот этот результат - убедительную победу в Тольятти. Но тем не менее, можно ведь рассматривать это как аванс. С 2014 года все эти планы, связанные с Мундиалем, с чемпионатом мира, нужно будет воплощать. Они отчасти отдают Нью-Васюками. Потому что под Мундиаль пытаются подверстать всё, что угодно. От труб до архитектуры, от скульптуры до инфраструктуры. Вот в следующем году у нас должен появиться новый Дворец спорта, должен появиться Дворец единоборств, должен начать строиться сердечно-сосудистый комплекс и так далее. И ещё очень много планов и проектов. Как вы считаете, всё это реально? Всё это будет сбываться? Или просят больше, а сделают, сколько смогут...
- Я думаю, что губернатор задачу для себя поставил по максимуму. Но он очень рационально подходит к решению вопроса. И вот даже когда обсуждался вопрос по проекту самарского стадиона к чемпионату мира, он подошёл очень прагматично. И когда шло обсуждение, когда выбирался проект, он же с чего начал? У нас тогда буквально через месяц должна была начаться Универсиада в Казани. И он подошёл именно рационально. В этот момент ещё стадион достраивался в Казани. И Николай Иванович сказал, чтоб у нас такой ситуации не было. То есть мы должны просчитать, прежде всего, чтобы была полная готовность тех объектов, которые необходимы будут при проведении чемпионата. Я думаю, всё, о чём вы сейчас говорили, весь тот ряд объектов, конечно, вряд ли будет исполнен в полном объёме. Но губернатор сможет выделить основное звено, чтобы решить, прежде всего, задачи, связанные с чемпионатом. И вопрос стадиона стоял... Во-первых, время. Успеем ли мы построить? И, соответственно, цена. То есть параметры. Потому что были проекты и дороже, и, может быть, масштабней...
- Был, вы помните, безумный проект на стрелке...
- Да... Ну, он опять же... Здесь аргументация... На стрелке преследовались одни цели, здесь преследуются несколько другие. Здесь уже потянули в сторону центра Самары, благоустройства и всего остального. Я всегда почему-то, когда представлял себе, какой будет стадион у нас на стрелке, у меня Сидней в городе возникал...
- Старый город бы убивался...
- Ну, да. Тут дороги и пропускная способность, конечно, не позволяла в определённой мере это делать. Но это же вопрос был к специалистам, которые готовили эти проекты. И вопрос финансовых возможностей. Можно, конечно, и огромные средства ввести в решение этих вопросов и в конце концов построить. И может быть, это было бы потрясающе: со стороны Волги ехать и смотреть на это. Но в настоящей момент при тех социально-экономических условиях, которые есть у нас в Самарской области, наверное, такие проекты пока не для нашего региона.
- Мне кажется, что таких денег федеральный центр не дал бы. Но даже с точки зрения эстетической, архитектурной, инфраструктурной - это была ошибка. Мне казалось обидным, когда говорили, что стадион вытянет историческую часть города. Исторический центр гораздо ценнее любого стадиона... Нигде в Европе новые стадионы не строят в исторической части... Я вообще считаю, что весь смысл чемпионата мира в Самаре лишь в том, чтобы у нас появился наконец-то человеческий стадион... Потому что у нас к самому чемпионату гипертрофированное отношение. У нас будет два-три групповых матча. Новая Зеландия сыграет с Ганой, и никакого невероятного потока туристов не будет...
- Если одна группа, это сколько, шесть игр пройдёт?
- Одна группа будет в двух городах.
- Значит, по три игры...
- И я не думаю, что там будут Бразилия, Аргентина, Испания... Мы о спорте заговорили... Что касается вашей спортивной формы, я объективно могу засвидетельствовать, что, во всяком случае, чисто внешне, визуально вы в отличной спортивной форме находитесь. Вы следите за боксом. Я знаю, делаете комментарии по трагическому поражению Алексеева... Мы говорили о тупиковых процессах, которые у нас происходили. У нас тридцать лет фактически деградировал футбол. Болельщики появлялись, а собственно, футбол, как игра и подготовка, деградировал до предела. Деградировало фигурное катание, подготовка хоккеистов. Знаменитая боксёрская школа... Юдин, Шишов, Саитов, Алексеев...
- А эта традиция осталась и сейчас. Ведь кроме тех фамилий, которые вы назвали, можно ещё назвать Наташу Смирнову, которая у нас первая чемпионка мира по боксу среди женщин. У нас четыре дня назад Василий Веткин, двадцатилетний парень из Новокуйбышевска, стал чемпионом России. Я его в прошлом году впервые встретил. Когда я читал его материал по боксу, пригласил его на Новый Год... Чтобы они ко мне с тренером подъехали. Он тогда стал чемпионом Европы среди молодёжи. Когда я посмотрел на него, мне показалось, что да, у парня очень хорошие перспективы. Я, кстати, о нём говорил и губернатору, и министру спорта ещё полгода назад: обратите внимание на этого парнишку. Ему тогда девятнадцать лет ещё было. И сейчас он поехал на чемпионат России. И там он провёл бои с серьёзными противниками. В полуфинале у него был бронзовый призёр первенства Европы среди мужчин. И он у него убедительно выиграл. У нас есть Максим Власов, который в профессионалах сейчас выступает. Айк Шахназарян, который тоже среди профессионалов выступает и неплохо боксирует. То есть вот эта традиция передаётся. Единственное, сейчас произошло определённое такое размежевание, мне кажется, в боксёрской среде. Почему? У нас до 1991 года это был чисто любительский вид спорта...
- Ну, назывался так, во всяком случае...
- Сейчас не попал в сборную России, куда дальше в любительском боксе? В основном, может пробиться и что-то получить за свои труды тот, кто стал или олимпийским чемпионом, или чемпионом мира. А кто нет... Куда уходить? В этом плане есть возможность и профессионального бокса. Хотя талант, если он талант, он пробивается и в профессиональном боксе соответственно. И хотелось бы, чтобы федерация бокса, боксёрское сообщество у нас в Самаре всё-таки объединилось. Потому что мы могли бы и в Самаре провести очень интересные турниры по профессиональному боксу. И я считаю, что у нас даже свои есть боксёры, которые смогли бы принять участие в этом профессиональном шоу. Ну, либо интересные. Я говорю опять же об Алексееве, о Смирновой, о Власове, об Айке Шахназаряне. Если объединить эти усилия, я считаю, что, вполне возможно, Самара стала бы прямо центром профессионального бокса в Поволжье. Потому что традиции, которые есть, тренерский состав, который есть... Я буквально неделю назад был на открытии турнира имени Шишова. С некоторыми тренерами говорил. Материал есть. Вот у нас, когда мы готовили Наташу Смирнову к бою за звание чемпиона мира, мы привозили ей спарринг-партнёра... Ну, понятно, что девчонок против неё нет, поэтому привозили ребят. Из Сызрани парня привозили хорошенького, который достаточно, в общем-то, перспективен. Поэтому вопрос заключается в наличии определённых средств финансовых, потому что это профессиональный бокс, и просто так выходить никто не будет...
- Парадоксально, но мы и в футболе, и в других видах спорта, просим, чтобы выделили деньги. Но ведь речь идёт о профессиональном спорте, который не государство должно финансировать. Если в городе, если в регионе любят тот или иной вид спорта, то его должен финансировать бизнес и болельщики. Или тогда слова про любовь в значительной степени демагогия... . Вот вроде у нас есть бизнес и есть бизнесмены... Мы можем посмотреть учредителей фирм, депутатов. Все не против, чтобы мы покупали кого-то. Но все хотят, чтобы это делалось за счёт социального бюджета...
- Частично эти вопросы решаются. И мы можем Сапрунова вспомнить, «Жигулёвское пиво». Фактически он же помогает и Власову, и Петроченко, и Шахназаряну. Частично находил средства для Наташи Смирновой в своё время и я. И помогал в своё время Алексееву. В этом году очень серьёзно помог губернатор в плане Наташи Смирновой. Фактически последние её два чемпионских боя были полностью осуществлены только с его помощью. Вопрос ещё в чём состоит? В героизации спортсменов. Вот Веткина того же... Вот, ну, вышла сегодня такая заметка в «Волжской коммуне». А парень представляет огромный интерес. И когда был разговор с Николаем Ивановичем, я ему говорил, что, в принципе, это же возможный кандидат в олимпийскую сборную. Правда, у нас в этом весе Миша Алоян, чемпион мира. Он просто не принимал участия в чемпионате России, потому что месяц назад в Алма-Ате завершился чемпионат мира по боксу среди любителей. Но всё равно в той перспективе, в которой растёт Василий Веткин, он, может быть, через два года и сможет отстоять место в сборной уже непосредственно с Мишей Алояном. Потому что разные ситуации бывают. И надо парня вести, готовить...
«Я ему просто сказал, что я не против был бы с ним встретиться на ринге»
- Вы говорили о том, что можно было бы проводить здесь международные турниры. Но самый знаменитый боксёрский бой связан не с профессиональным видом спорта. Во всяком случае, коснувшийся журналистов и людей, так или иначе связанных с нашей политикой. Это боксёрский бой Валерия Трояна и Сергея Курт-Аджиева. Это была шутка? Или это дуэль?..
- Я бы не стал говорить, что это какая-то серьёзная дуэль. Это всё экспромтом произошло. Была пресс-конференция в Доме журналиста. Как раз Наташа Смирнова со своими тренерами тогда давала интервью. И был Сергей. У нас есть с ним одна тема... Я ему просто сказал, что я не против был бы с ним встретиться на ринге. Сергей с удовольствием согласился. А там стояли тренеры, они сказали: «Ну, приходи вот... Там тренируются... Приходи в восемь часов в пятницу. Если будете, можете побоксировать».
- То есть это всё-таки дуэль?
- Ну, я бы не сказал, что это была дуэль...
- Ну, такая - немножко игровая...
- Да... Произошло просто стечение обстоятельств. Если бы мы, допустим, не встретились в этот день в Доме журналистов, если бы он не был боксёром...
- Он был кандидатом в мастера спорта?
- Ну, так говорят.
- А у вас первый разряд был?
- Да. Я занимался до 17 лет включительно, был чемпионом Львова по боксу.
- Те, кто видел этот ролик в Интернете, знают, что победу одержал Валерий Троян. Вы продолжаете активно заниматься? Сергей, скорее всего, лет тридцать уже не надевал перчатки... Вес у вас сопоставимый?..
- Фактически одинаковый... Наверное, он давно не тренировался... Ну, мы с ним вчера встречались, очень мирно побеседовали. Он тоже сделал правильные выводы. За своей формой физической надо следить...
- Я бы предложил вам сыграть в шахматы или в футбол...
- Кто во что может.
- При этом у вас сейчас нормальные, не враждебные отношения?
- Да, абсолютно. Мы и после боя нормально побеседовали ещё с ним. Это со стороны так оно, может, показалось немножко... Тот момент, который вырвали... Фактически то, что показали... А так у нас ровные отношения. Я думаю, что он тоже в какой-то степени понял, что он был не прав...
- Валерий Николаевич, заканчивается 2013 год. 13 - суеверное число... А чего вы ждёте от нового года? Чего ждать Самаре?Насколько год будет сложным, тяжёлым, драматичным или, я не знаю, прорывным?
- Я думаю, что в организации работы Губернской думы, наверное, начнётся более активная работа. Потому что первые два года, мне кажется, некоторые депутаты в какой-то мере расслабились. И более плотная будет уже работа с правительством Самарской области по подготовке к чемпионату мира по футболу и в целом по работе в области. И новые процессы, которые сейчас надвигаются, это... Всё-таки уже на следующий год, наверное, будет определена расстановка по выборам мэра в Самаре. Другие политические аспекты могут выйти. Мне кажется, он будет более напряжённым в политическом плане. Потому что совсем другие события грядут, совсем другого уровня. В целом я тоже думаю, что, наверное, всё-таки надо будет переформатировать в каком-то плане работу - экономический блок, работу с правоохранительными органами. У нас вертикаль власти, система власти выстроена, структурирована. Но её надо положительным, эффективным содержанием наполнить. То есть это фактически конкретная повседневная работа. Мы можем, в принципе, сколько угодно какие угодно лозунги провозглашать, но если не будет кропотливой ежедневной работы, может быть, не очень приятной, не эффектной, мы вряд ли чего-то достигнем. То есть хотелось бы, чтобы было как можно больше конкретного простого труда по решению проблем, которые стоят...
«У нас катастрофически сейчас не хватает хороших специалистов»
- В этом году для депутатов были характерны популистско-карнавальные мероприятия, такого архаического, даже несколько средневекового свойства. Громче всего звучали инициативы, которые предлагал Дмитрий Сивиркин, фракция ЛДПР...
- Ну, я бы не сказал, что Дума занимается карнавальными вещами. Здесь же проблема ещё и в освещении этих вопросов. Ведь у нас проблем, которые решаются в повседневной жизни, в том числе и хозяйственных проблем, куда больше. Но их сложнее освещать. Потому что надо вникнуть, надо понять, почему надо строить один водовод, а потом другой, допустим, в южном округе, какие средства на какой объект необходимо выделить, на что направить. А здесь сразу всё на поверхности, сразу полирует, может быть, кровь у некоторых людей, которые загораются, потому это больше идеология, она проще воспринимается, чем конкретная хозяйственная деятельность. Поэтому тут как бы изменение акцентов на работе... Здесь, мне кажется, сказывается и подход в плане освещения этих вопросов в СМИ... Просто это легче цепляется СМИ...
- Это легче цепляется, но это и вбрасывается специально, потому что легче цепляется...
- Ну, потому что опять же идёт обратный отзвук на того, кто презентует эту идею...
- Сейчас появилось такое выражение «духовные скрепы»... Слово «скрепа» в своё время начал употреблять Солженицын. Всё-таки в девяностые годы больше говорили об общечеловеческих ценностях, а сейчас на волне популизма маятник качнулся в другую сторону...
- Я бы так не говорил, что общечеловеческие ценности, что мы как бы были далеки от них. Нет, я считаю, что наш народ всегда имел глубокие духовные основы. Вопрос в том, что те события исторические, которые произошли у нас в XX веке, немножко покорёжили те или другие принципы, которые сложились у людей. Но духовность - это всё равно основа нашего общества. Ведь если мы сами себя не исправим, если будем надеяться на кого-то, если не будет внимательны друг к другу, если не будем понимать... Надо всё-таки стараться понять друг друга, а не навязывать какую-то свою волю или использовать то или другое положение... Такое у нас вряд ли получится. И поэтому что касается духовных основ общества, на мой взгляд, это очень важно. Вы же отлично понимаете, что взять немецкий менталитет, то в любой деревне всегда будет чисто...
- Валерий Николаевич, мы говорили о профессионализме. Мне кажется, одна из тревожных тенденций нашего времени - депрофессионализация...
- Согласен.
- Уже дело даже не только в том, что тот или иной субъект нечестный, коррупционер. Он даже если захочет быть честным и некоррумпированным, то уже...
- Не может...
- Он дисквалифицирован как специалист. Инженерные или медицинские ошибки приводят к необратимым последствиям. Но ведь это касается и культуры, и искусства, и истории... Это касается и памятников... Но наши депутаты и политики, не будучи профессионалами, с лёгкостью неописуемой делают предложения в любой сфере...
- Мне кажется, здесь больше опять же того же пиара или желания засветиться. Что касается самой именно той темы, о который вы говорите, профессионализма, да, у нас катастрофически сейчас не хватает хороших специалистов. И даже не то, что профессионалов в какой-то отрасли узкой, специальной. Но просто хороших, трудолюбивых организаторов, которые умели бы работать с людьми. Ведь что такое организация? Организация - это, прежде всего, работа с людьми. И, в общем, там система простая самой организации. Грамотная постановка задачи, контроль исполнения, подведение итогов, выводы, стимулирование этого процесса, нахождение основных моментов организации труда. Но у нас очень значительная категория лиц в период с 1990 года по 2000 год была лишена получения этого опыта. Что-то где-то получалось, где-то он оказался в нужном месте в нужное время, он начинал считать себя великим, но в то же время он не прошёл конкретной организации труда и работы с людьми. Потом они выходили на определённые должности, не имея опыта. Ведь даже если взять нашу Губернскую думу, то да, у нас фракции есть. Но у руководителей фракций... Допустим, если взять Колычева, Минчука, меня... У нас же похож в каком-то плане практический опыт жизни, организации, работы с людьми. Иногда нам, исходя из своего организационного и жизненного опыта, понять и найти общий язык даже легче, может быть, чем с какими-то членами своей фракции. Просто была нарушена вот в этот период подготовка кадров. И сейчас в те системы, которые создаются - это и президентские программы по подготовке кадров, и партийная школа «Единой России» - они в какой-то степени компенсируют недостатки, которые появились, но в целом пока эта брешь не закрыта. И тут же ещё страдает не только то, что у нас профессионалов нет в настоящее время в плане конкретной организационной работы. Здесь же ещё и уровень образования, которое сейчас получается. Ведь для того, чтобы правильно организовывать работу и правильно понимать процесс развития тех или других вещей, надо иметь хотя бы неплохое классическое образование. А классическое образование подразумевает солидный уровень гуманитарных знаний. А у нас гуманитарные знания сейчас в планшетник ушли. А там совсем другой уровень восприятия может оттуда выпрыгнуть. Поэтому вот это накапливается... Здесь всё вместе. И с одной стороны, технологический прогресс, который ограничивает какие-то возможности по духовному развитию, с другой стороны, он развивает информационную базу. Здесь вот все эти процессы. Мы же не может сказать, что общество стоит на месте, что оно не развивается. Даже когда происходят какие-то отступления назад, в целом это же всё равно движение вперёд. Просто другими темпами. И, может, другие круги выходят. Этими вопросами надо заниматься. Этими вопросами должны заниматься и исполнительная власть, и законодательная власть. Но, в принципе, у нас в любом случае должна быть объединяющая идея. Мы должны понимать, что это страна, в которой мы живём, что это наша Родина. А человек не может быть полностью счастлив, если у него нет славного отечества. Ну, а славным его кто может сделать?..
«Я родился и вырос во Львове, и менталитет того населения знаю»
- Вы говорите об объединяющей идее. Но мы знаем, что у нас в обществе продолжается «холодная гражданская война». Казалось бы, прошло столько лет... Но у нас нет и, мне кажется, не будет единого взгляда на период, обозначенный именем Сталина. Я не вижу никакого оправдания тем трагедиям и злодеяниям... Уничтожению, убийству интеллигенции, дворянства, крестьянства, священников, ГУЛАГу, раскулачиванию не может быть никакого оправдания. Не может быть цели, оправдывающей это. Но мы по-прежнему никак не можем об этом договориться...
- Я считаю себя государственником. Я не являюсь сторонником Сталина. Мне кажется, что много было, конечно, преступлений в то время совершено. Но... Кстати, у меня отец вырос в ссылке. То есть мой дед был из кубанских казаков, их в 1932 году сослали. Север... Есть такой посёлок, где сейчас город Березняки Пермской области. Вот где-то километров сто на север. Они там в лесу основывали свою деревню. Там фактически прошло детство моего отца. Но я бы не бросался в крайности. Как сейчас появляются кинофильмы, которые показывают этот период как-то утрированно, каких-то дебилов иногда они изображают... Стараются извратить то, что произошло. Понимаете, любой период можно понять, если в него как можно глубже окунуться и понять, какие процессы шли, чем руководствовались, что заставляло делать те или иные поступки. В том числе, почему такие решения принимал Сталин и, соответственно, советское руководство. Хотя я тоже считаю, что структура, которая тогда сложилась, нанесла колоссальный вред развитию нашей страны. В том числе и в плане дегуманизации людей... Она нарушила определённые традиции...
- Это называется «маргинализацией»...
- Бросалось в массу то, что масса хотела слышать. И очень просто. Ведь власть народа, демократия - это не всегда лучшая форма. Это в целом мы понимаем, что ничего лучшего, как Черчилль говорил, пока не нашли. Но, конечно, был, может быть, привнесён какой-то примитивизм в восприятие людей, что кто-то тебе обязан, что кто-то за тебя думает, что ты не сам решаешь. Вот самое страшное то, что государство взяло на себя ответственность за человека. Если бы оставалась ответственность... Я не думаю, что в той же царской России все надеялись только на батюшку царя. Каждый, наверное, всё-таки как-то определял свою жизнь по-своему, хотя и ожидал помощь. А здесь фактически государство всё взяло на себя. И сейчас вот, когда это перестраивается... Эти же тенденции остались. Ведь у нас опять же думают, что каким-то решением можно сразу улучшить жизнь, изменить её. Ну, вот как сейчас в Украине происходит. Почему вы хотите в Европу? Мы хотим жить как люди. Ну, а сейчас ты не как человек что ли живёшь?..
- Они отталкиваются от империи, от того же Сталина...
- Что касается Украины, западной Украины, то... Я родился и вырос во Львове. И приблизительно менталитет того населения знаю. Вы понимаете, трудно объяснить, почему. Я ещё когда был маленький, в начале 1960-ых годов, помню, мы ездили на одну свадьбу в Закарпатье. И вот мы остановились на ночь в одном доме. Там земляной пол был, даже незацементированный, без досок. Я помню, спал, а там сырость тянет, мокрая какая-то перина... Вот у меня такие впечатления. Это было где-то в 1960-ом или 1961-ом году. В конце 1960-ых - начале 1970-ых годов массы населения из таких вот деревень пошли в тот же Львов. Они получали образование, получали квартиры... Всё-таки мы должны признать, что рост жизни в то время - в 1960-ые - 1970-ые годы - был динамичным. И фактически они получили тогда и от советской власти, и от России, как основополагающей республики, которая была в Союзе, все преференции. И мои там родственники выросли...
- Валерий Николаевич, у вас предки казаки. Мне в этом смысле даже приятно, что вы в отличие от ряженых и самопровозглашённых нынешних казаков не машете вот шашкой... Но вы знаете, что там до Советов было достаточно много и сильных, и мужественных людей, способных самостоятельно отвечать за свою жизнь на хуторах своих и фермах...
- Конечно. Сами определялись...
- И в городах... У нас говорят: «Мы прибалтам что-то построили, мы украинцам построили». Ну, не строили бы. Они что - нас просили об этом?.. Солженицын в «Архипелаге ГУЛАГе» писал о том, как достойно и мужественно украинцы себя вели в лагерях... Там очень силён моральный эффект, когда люди не хотят унижения, второсортности...
- В данном случае унижения не было и нет. В принципе, ведь таких каких-то националистических моментов в Западной Украине до конца 1980-ых было очень мало. До 1954-го ещё были непосредственно стычки... С некоторыми группами... Но потом это - если взять 1960-ые, 70-ые, 80-ые - всё было довольно-таки спокойно. Но когда появилась возможность отыграть прошедшее время и самоутвердиться на этом... Та молодёжь, которая сейчас появилась... Они уже самостоятельные... Как государство развивается двадцать третий год... Какое особое унижение? Могли всё сами построить, всё сделать. Но так как нет экономической реальной базы, они хотят самоутвердиться через вот эту идеологию. Мы же понимаем, что никуда Украина не попадёт, ни в какую Европу она не придёт. Она как была между Азовским морем и Карпатами, так она там и останется. Не сдвинется.
- Да, но вектор движения всё равно важен...
- У них желание, которое неосознанно. Я, кстати, буквально недавно встречался со одной семьёй из Львова, которая уехала в начале 2000-ых годов в Испанию. И мне стало их очень жалко, потому что, когда пообщались... Там муж с женой, мальчики и девочка, то есть их дети. В начале 2000-ых годов они приехали в Испанию. Там был строительный бум. Муж получил работу, взял кредит, купил квартиру, машину. И в самом восприятии западноукраинских националистов это был огромный успех в жизни. Он за границей, в Испании, у него всё есть. Но прошло пять лет. Работа закончилась. Где-то полтора или два года он жил на социальное пособие, которое там выделяли. Это время прошло, пособие прекратили выплачивать. Сейчас он там получает какой-то мизер - триста или четыреста евро, чтобы просуществовать. Жена работает уборщицей. Мальчишка вырос, ему уже восемнадцать лет. Он не поймёт, кто он - украинец или испанец. Дочь тоже. Мальчишка вообще не видит перспектив, хочет уехать в Украину. Но в Украину ехать - это опять возвращаться как бы на голое место. И это в определённом плане трагедия. И они сами себе боятся признаться в том, что вот этот их выезд за границу, в общем-то, разрушил нормальную их жизнь. Потому что перспектив там у их детей фактически нет...
- Можно ведь и дальше по этой логике пойти... Выхода нет ни в ту, ни в другую стороны. Но это же не значит, что не надо двигаться к независимому суду, конкуренции, высокотехнологичной экономике, преодолению коррупции, свободе слова, к жизни по законам, а не по понятиям...
- Почему мы не можем сделать лучших стандартов, чем в Европе? Почему мы должны на кого-то ориентироваться? Надо работать. И будет результат. Но дело в том, что пока эффективность, производительность труда у них выше. Вот в этом проблема наша. Заставить надо работать. Или воспитать такой менталитет, который бы создавал условия для той работы, которая давала бы положительные результаты...
- Но для этого нужна настоящая добросовестная конкуренция, честное соперничество. Если хотите, вот такой вот метафорический спорт...
- Вы правильно сказали: честная. Не когда идёт передел - кто у кого заберёт силой. А честная в результате труда. Интеллектуального, физического труда, каких-то талантов человеческих...
- Валерий Николаевич, и совсем последний вопрос. Если мы вот так вот качнулись и в историю, и в Украину или на Украину... Каково происхождение вашей древнеримской или древнегреческой фамилии? Это западноукраинская фамилия?
- Нет, эту фамилию я получил по линии отца. Я говорил, что у меня по отцовской линии казаки были. И когда была русско-турецкая война 1877-78 годов, мой, получается, прапрадед воевал под Карсом. И по завершении войны там оставался гарнизон. И ему пришлось провести в Армении порядка десяти лет. И он женился на армянке. И немножко, можно сказать, ассимилировался. А потом в конце XIX века, в 1891-92 годах вернулся в Россию. Они вернулись на Кубань, в станицу Екатериновскую. И фамилия уже осталась...
- Я даже не думал, что фамилию Троян можно писать через запятую после фамилий Андреасян, Иштоян. Мне казалась, что это западноукраинская фамилия...
- Ну, или молдавская... В Румынии, по-моему, президент Троян...
- Был молдавский футболист, игравший в киевском «Динамо», Валерий Поркуян.
- Помню.
Беседовал Сергей Лейбград
Комментарии (0)
Оставить комментарий