Многочисленные свидетели и очевидцы, а также «злые языки», доброхоты и старожилы, каковых всегда становится нереально много после известных событий, утверждают, что назначение Дмитрия Овчинникова вместо Алексея Бендусова на должность вице-губернатора – руководителя администрации губернатора Самарской области было абсолютно внезапным, прежде всего, для самого назначенца. Ещё в воскресенье, а некоторые знатоки настаивают, что даже и в понедельник, Овчинников не ведал о головокружительном карьерном росте, который устроил ему маг и чародей Николай Иванович Меркушкин. Все-то, включая и вышеперечисленных господ и граждан, были уверены, что на пост «серого кардинала» непременно будет поставлен человек, или родившийся в Мордовии или работавший там. Однако после разрешения одной из самых значимых кабинетных интриг, о которой мы порассуждаем отдельно и в следующий раз, тут же возникла и другая. А что, если кресло областного министра образования и науки займёт не очередной номенклатурщик, а фигура политическая?..

 

 Сначала один анонимный чиновник, потом другой анонимный депутат прошептали в телефонную трубку весьма и весьма популярную в кругах самарских избирателей и оппозиционеров до боли знакомую фамилию. Потом ещё пара уважаемых субъектов, коих принято именовать наблюдателями или экспертами, такую возможность не то, что не исключили, а скорее даже наоборот.

И, действительно, сколько можно Михаилу Николаевичу Матвееву, а именно эта фамилия зазвенела как обещание пикантной и освежающей аппаратно-политическую жизнь интриги, прозябать в залах заседаний, приёмных, на площадях и прочих плоскостях властной периферии? Впрочем, памятуя об установлении в Самаре скульптуры Юрия Деточкина, стоит перефразировать и классическую реплику: «Матвеев, конечно, оппозиционер, но он не оппозиционер!».

Михаил Николаевич, безусловно, самая известная в городе публичная личность. Его очередная победа на выборах в губернскую думу еще раз подтвердила, что на фоне серой массы номенклатурных кандидатов и избранников у него остаётся и харизма, и энергетика, и популистский ресурс, и просто незаурядные личные данные. Гремучая смесь его политических убеждений, совмещающая степень доктора исторических наук, православие, самодержавие и народность с демократией и гласностью,  резко отличает его от редких персонажей местной маргинальной оппозиции, что либерального, что более близкого ему националистического толка.

У Матвеева уже были шансы променять славу «горлана-главаря» на уютную и престижную, пусть и третьего ряда, аппаратную должность во власти, каковой он якобы оппонирует. Речь шла о должности в администрации президента России. Но депутат Матвеев хотел большего. Он хотел, хочет и будет хотеть стать мэром Самары. По крайней мере, на выборах градоначальника в 2006 году он вынужден был довольствоваться «бронзовой медалью» и двусмысленной то ли передачей, то ли, как он настаивает, непередачей своих голосов кандидату от партии власти. А потом наступило торжество суверенной демократии, окончательно затруднившее сам факт регистрации в качестве кандидата…

А ведь, как всем известно, путь к сердцу власти лежит через желудок. То есть в мэрское кресло в Самарской губернии принято теперь попадать через стажировку на должности министра областного правительства. К примеру, экологии, как в случаях Азарова и Андреева. Но необязательно. Интересно, что Матвееву эта должность однажды уже предлагалась, но с обратной целью – с целью его нейтрализации на думских и мэрских выборах.

Диалог Михаила Николаевича с Владимиром Владимировичем, разумеется, Артяковым не сложился. И Матвеев мужественно и даже отчаянно с мегафоном в руках вывел людей и вышел сам на акции протеста «за честные выборы». И, конечно же, за самарское, куда без него, время.

С явлением в Самарскую область многолетнего лидера Мордовии Матвеев воодушевился. Несмотря на всю свою оппозиционность и демократичность, как-то сразу полюбился ему образ партийно-хозяйственного деятеля советского типа – простого в обращении, внешне аскетичного, практичного, строгого, внимательного к нуждам обычных советских людей, к чистоте, порядку, беспощадного к проявлениям лени, бардака и бесстыдного воровства бюджетных денег.  А ещё Михаил Николаевич, и не только он один, сразу почувствовал, что Николай Иванович Меркушкин и Дмитрий Игоревич Азаров, как однажды заметил Александр Сергеевич Пушкин, две вещи несовместные.

Матвеев сначала был готов стать даже министром культуры в правительстве Меркушкина. Потом стал скромнее в публичных проявлениях, и митинги несистемной оппозиции стали проходить в Самаре без его участия. И лишь сакраментальную тему самарского времени Михаил Николаевич бросить не мог. К тому же, и Николай Иванович вроде тоже не против возвращения средневолжского хронометража. Совпали позиции Меркушкина и Матвеева и по вопросу переноса площадки под строительство футбольного стадиона.

Сейчас совершенно очевидно, прежде всего, посвященным и просившим сохранить их анонимность деятелям, что новым мэром Самары всенепременно будет кто-то из областных министров. Но кто? Человек из Саранска или? Или Матвеев?.. Вот ведь мэр Тольятти Сергей Андреев победил на выборах кандидата от «Единой России», то есть продемонстрировал торжество демократии, хотя все знают, что губернская власть поддерживала Андреева не меньше, чем единоросса. И самое главное – Меркушкин, похоже, Андреева ценит. А Азарова нет.

Но чу… Прервём домыслы и приоткрывания тайн и  завес. Только факты. А уж как вы будете их интерпретировать – не наше дело. Нет, активность депутата Матвеева при обсуждении поправок в федеральный закон об образовании еще ничего не говорит. Впрочем, говорит, но немного. Любопытнее другое…

Сразу после встречи в понедельник с Дмитрием Овчинниковым, на которой тот узнал, что отныне будет не министром образования, а чуть ли не вторым человеком в губернии, Николай Иванович Меркушкин якобы пригласил в свой кабинет… Михаила Николаевича Матвеева.  И до тех пор, пока в апартаментах образовательно-научного министра нет хозяина, вряд ли кто опровергнет, что Матвеев может и готов обменять свою оппозицию на позицию в правительстве области. С прицелом сами знаете на что.

 

Глеб Райт