Экономическая амнистия действует в России уже два месяца, однако в Самарской области из четверых «амнистированных», отбывающих реальный срок в колонии, на свободу не вышел ни один. Прежде чем покинуть исправительное учреждение каждому из них необходимо возместить причинённый ущерб, исчисляющийся десятками миллионов рублей.
Эту новость для портала Засекин.Ру прокомментировала Уполномоченный по правам человека в Самарской области Ирина Скупова.
- Я особо ничего и не ожидала от этой амнистии. Я сужу по составам преступлений, которые подпадают под эту амнистию. Статьи, на которые ориентирована амнистия, достаточно редки. Это далеко не все экономические преступления. Таким образом, вообще есть достаточно мало людей, которые отбывают реальный срок и которые имеют право на эту амнистию. Я сужу также и по возможности возмещения причинённого вреда в условиях нахождения за решёткой – это практически нереально.
Я думаю, что инициаторы этого проекта и законодатели, в общем, отдавали себе отчёт в том, какие последствия повлечёт за собой эта амнистия. Можем быть, надежды самого Бориса Титова, Уполномоченного по правам предпринимателей, были больше. Может быть, он хотел, чтобы большее количество статей попало под амнистию. Но в том виде, в каком закон был принят, он уже не оставлял никаких надежд на по-настоящему массовое помилование.
Сама уголовная политика в отношении лиц, совершивших экономические преступления, в большей степени должна регулироваться на стадии досудебного следствия. И если уж решать задачу по возмещению причинённого ущерба, то в этот период, а не тогда, когда человек уже лишён свободы. Потому что к этому моменту, понятно, он либо уже успевает спрятать активы, либо ему уже нечем рассчитываться. Учитывая, что возмещение ущерба является необходимым условием для того, чтобы выйти из исправительного учреждения, освобождение становится практически нереальным.
В нашем обществе, где, выражаясь в соответствующем стиле, кого вспомнишь, тот сидел, кого не вспомнишь, того уже нет, само слово «амнистия» традиционно воспринимается как некий гуманитарный жест со стороны государства, как акт помилования. Но эта амнистия – отнюдь не помилование.
В самом общественном поле есть прямо две противоположные тенденции. С одной стороны, «вор должен сидеть в тюрьме», «мы будем бороться с коррупцией и с экономическими преступлениями». С другой стороны, принимается законодательный акт по экономической амнистии. Совершенно понятно, что в такой ситуации это было в большей степени неким публичным жестом государства, сигналом, что оно будет внимательно относиться к людям, которые сидят не по уголовным статьям. Но в юридическом плане ожидать с самого начала было нечего.
