Экономическая амнистия действует в России уже два месяца, однако в Самарской области из четверых «амнистированных», отбывающих реальный срок в колонии, на свободу не вышел ни один. Прежде чем покинуть исправительное учреждение каждому из них необходимо возместить причинённый ущерб, исчисляющийся десятками миллионов рублей.
Эту новость для портала Засекин.Ру прокомментировал президент НП «Национальный институт профессиональных бухгалтеров, финансовых менеджеров и экономистов» Дмитрий Яковенко.
- От этой экономической амнистии я не ждал никаких результатов и, в общем, никак к ней не отношусь. Но проблема мне ясна, она налицо. У нас неразумная шкала наказаний за экономические преступления – это, безусловно, так. За экономическое преступление, даже не особо тяжкое, к примеру, за мошеннические операции, человек может получить срок больший, чем, допустим, за массовое убийство – это тоже факт.
И за амнистию, и против амнистии высказывались и высказываются многие люди. До сих пор этот вопрос мне кажется спорным. Ведь ситуацию можно оценивать по-разному. У нас достаточно много людей пострадало от деятельности финансовых пирамид, от банкротств застройщиков, в том числе от фиктивных банкротств. И вот пример. Мы знаем, что Мавроди отсидел. И вышел. Для того, чтобы поднять после того как он вышел то дело, которое он поднял, нужен был стартовый капитал. Рассуждаем дальше. Во время отбывания своего срока Мавроди не покрыл все убытки, гражданские иски не были удовлетворены в полном объёме. Но по выходе на свободу у него был капитал. Значит, он что-то сумел утаить. И на это что-то он снова развивает то же самое дело. То есть мы должны понимать, что, как правило, преступник никогда не отдаёт то, что украл добровольно. А это значит, что утверждать, что он раскаялся в совершённом преступлении, нельзя.
Экономические статьи, действительно, жестокие. Нужно думать, возможно, о каких-то иных формах наказаний экономических преступников. И я, кстати, не знаю ни одной страны в мире, где этот вопрос не являлся бы довольно проблемным.
В нашей стране огромную роль может сыграть, но не играет государство. Мы прекрасно знаем, что та коррупция, то беззаконие, которые имеют место, естественно порождают правовой нигилизм в обществе.
Мы можем назвать ряд наказаний, которые и всем известны, и очевидно несправедливы. Если брать Самарскую область, то я, глубоко уверенный в своей правоте, могу назвать наказание, которое понёс Николай Дмитриевич Уткин. Из того, что я знаю об этом деле, следует, что не было доказано даже, что он лично хоть что-то получил. То есть единственное, за что его можно наказать – и это максимум – это халатность. Его подчинённый, причём не прямой подчинённый, взял взятку. И, тем не менее, человек пострадал очень серьёзно. Это безобразие. Преступники в данном случае – это сотрудники органов, которые обвиняли Уткина. В том числе, конкретные работники прокуратуры.
Если брать Россию, то на слуху дело ЮКОСа. Да, наверняка, воровство было. Но ведь осуждение Ходорковского и Лебедева – это пример выборочного наказания за массовое преступление. Я не раз в своих выступлениях говорил, что самый коррупционный налог у нас – это НДС. Все крупные преступления, связанные с налогообложением – это преступления с НДС. С лжеэкспортом и, соответственно, с возвратом из бюджета. И то, что министерство финансов Российской Федерации уцепилось за этот налог двумя руками и никак не хочет заменять его налогом с продаж, невозмещаемым налогом, это, извините, объясняется только желанием сохранять эту коррупционность. Потому что, как правило, возврат НДС из бюджета не обходится без взяток. И если за это наказали Ходорковского и Лебедева, то наказывать нужно все нефтяные, газовые, металлургические и прочие компании. Но выбрали только ЮКОС.
