Организаторы выставки собрали чуть ли не всех более-менее видных художников Самары, обнаружив у них абстрактные работы. В галерее работает школа современного (а на самом деле, абстрактного) искусства Оксаны Стоговой, так что появление этой темы здесь не случайно. Существует предвзятое, даже брезгливое, отношение к абстракции как к направлению, не представляющему никакой трудности для художника, но на выставке представлены картины серьезных и уже дорогих художников: Валентина Белоусова, Виктора Новокрещенова, Юрия Филиппова, Александра Мальцева. Меня – как человека из тусовки молодых и наглых – список художников поверг в шок. Словно из-под земли выросли невиданные работы 1970-90-х. И, конечно, такая кураторская «наглость» – смешать уже почивших художников, почему-то забредших на запретную территорию абстрактного еще в советские времена, с художниками contemporary art’а – не могла оставить равнодушным никого. Выставка получилась винегретом, это отмечали многие зрители, но этот винегрет был вкусным и красивым.

Входя в зал, сразу удивляешься такому изобилию и разнообразию абстракционизма. Хочется даже почему-то назвать все эти полотна фигуративными – настолько каждая из работ образует собственное энергетическое поле и собственное содержание. Зритель попадает в просторный белый зал с картинами, а в его глубине, за черными шторами, скрывается другой зал – с видеоинсталляцией, в которой Оксана Стогова разбивает луч проектора с помощью системы стеклянных призм. Отражения демонстрируемого фильма, как капли воды, рассредоточиваются в темноте по всему Г-образному залу и сопровождаются аудиофрагментами описаний природы из повестей Гоголя.

С пейзажей Василия Кандинского началась когда-то история абстракционизма. Эта история повторяется и на Самарской Луке, где речная рябь, лунные блики, изгибы Жигулевских холмов и воспитанный степными просторами менталитет породили целую плеяду художников, обращающихся к беспредметному искусству, пишущих стихию и атомарность мира.  Влияние Волги отразилось не только в живописных пейзажах, но и в самом мышлении творческих людей, живущих на берегах одной из самых широких рек.

Последние несколько лет в художественной среде активно идет диалог о том, насколько самобытно самарское искусство, имеет ли наша земля свою неповторимую идентичность и в чем эта идентичность заключается. Этому поиску идентичности уже были посвящены две выставки: «Символы места» (в Художественном музее) и «Течения» (в Музее Алабина) – и обе были построены на тесной связи искусства и волжской природы.

Стремление к биоморфизму, природному началу в самарском искусстве заставляет живописные формы терять свою твердость и определенность. Из законченных и узнаваемых они становятся как бы текучими, подразумевающими развитие и рост. Это превращение предмета в оголенный вектор развития и вызывает у зрителя ассоциации с природными формами. Такими предстают перед нами абстрактные поиски самарских художников 1970-90-х.: Александра Пескишева, Виталия Редкина, Юрия Филлипова, которые ищут новой утопии, альтернативной обуздывающему природу урбанизму. В их живописных и графических работах натуралистическая гармония противопоставляется человеческому порядку.

Картины земной природы сменяются картинами природы внеземной: из первобытного хаоса проглядывают очертания «Земли необетованной» Александра Мальцева, обратно в водный хаос возвращается планета с ее материками в работе Андрея Сяйлева «Не мочить», метафизической и одновременно любовной выглядит диптих Дарьи Емельяновой «Изменения к лучшему». Абстракция расщепляет привычный мир на составляющие элементы – цвета и формы. Она преподносит нам окружающий мир не как объекты или явления природы, но как дух природы, гармонический закон или алхимию. Магическими артефактами выглядят работы Дины Богусоновой с металлом и керамикой, тенями идеального мира становятся видеофрагменты в работе Оксаны Стоговой.

Специфический самарский контраст между заповедной природой правого берега и промышленными центрами левого проявляется в концептуалистских работах Владимира Логутова и Олега Елагина, произведения которых впечатляют своим фабричным качеством. Технократическая, производственная суть природы, понятая чрезвычайно широко, передается в масштабных картинах Евгения Бугаева и Александра Зайцева. А некоторые художники-философы, словно Диогены от искусства, довольствуются лишь внутренней игрой форм, утверждая через это своё существование и идентичность – таковы работы Александра Веревкина и Егора Ельцова.

Всего на выставке представлено девятнадцать художников, работающих в самых разных техниках и видах искусства – от живописи до инсталляций – и каждый художник не похож на другого. «Территория абстрактного» оказывается поистине безграничной.

 

Сергей Баландин