Работы для выставки были предоставлены двумя культовыми для хипстеров музеями: Московским музеем современного искусства и Мультимедиа Арт музеем. Примечательно, что в экспозиции нет ни одного живописного произведения. Смерть живописи? Нет, но живопись в России в указанный период была явно на периферии внимания художников и критиков. А что же было главным? Прежде всего, коммуникация и наведение мостов. Живопись, будучи заключенной в раму, таких задач не решает.

Размышлениям о несостоятельности и извращении двух русских утопий – авангарда и народности – посвящены серии фотографий Владислава Мамышева-Монро и арт-группы “Синие носы” (Вячеслав Мизин и Александр Шабуров). В каждой из них величественные идеи, призванные объединить людей, снижаются до уровня “кухни”, становятся “kitsch”, при этом обретая понятные, одомашненные черты. Действительно, супрематизм понять трудно, а вот колбасу на тарелке понять легко – там и понимать нечего.

Снимки Игоря Мухина понравятся любителям более классической фотографии. Мухин – замечательный документалист, который стал летописцем музыкального андеграунда конца 1980-х, и его серия, посвященная молодежи 90-х, одна из самых представительных на выставке.

Альтернативная российская культура всегда “шла в народ”, передвижники и деревенщики пытались показать настоящую русскую глубинку, которой, по их мнению, не видела и не чувствовала власть. Своими экспедициями они, в конце концов, доказали, что русский человек – это абсолютно самодостаточная, независимая социальная единица, не нуждающаяся в обратной связи с верхами. Вот Владимир Архипов с начала 1990-х собирал артефакты народной хитрости: сломавшиеся напополам и скрепленные проволокой очки или молоточек для забивания мелких гвоздей и магнитик, вставленный в один из бойков, чтобы гвоздь не падал и не терялся. Здесь художник самоустраняется, давая слово российским ”левшам”.

Часть выставки, посвященная XXI веку, полна интерактивных объектов и флеш-игр. Речь идет не только о триумфе цифрового искусства, но и о принципиальной установке: искусство – это не предмет, а отношения. Без зрителя нет искусства. Если зритель не подойдет и не дернет, не нажмет, не сунет штекер, искусство – как акт взаимоотношения человека и вещи – не состоится. Это новый “гуманистический поворот”, вершиной которого оказываются произведения не рукотворные, но ручные, а интерпретация их имеет не интеллектуальную, но мануальную природу, возвращающую нас будто бы назад – от человека думающего к человеку делающему. Но в этом “будто бы” и заключена вся соль. Казалось бы, ”оживляш” от арт-группы “ЕлиКука” и им подобных низводит художественное произведение до аттракциона, но на самом деле дергать за веревку и радоваться, что на другом конце зала от этого поднимается ковер – это только первый уровень. ХХ век выработал целую традицию, в которой у зрителей появляется свой зритель, который смотрит на то, что они делают. Смотрение на смотрящих – уникальное изобретение постмодернизма. И феноменом, который исследует художник, в таких произведениях, как, например, антифеминистская “Хозяйка” Булныгина, является сам играющий зритель, в свою очередь, сознающий или не сознающий смысла того, что он делает.

“Восстание тренажеров миропорядка” арт-группы “ЕлиКука” – самая масштабная инсталляция на выставке. Эта инсталляция, на первый взгляд, провоцируя зрителя на активные действия, но на самом деле демонстрирует любовь людей к опосредованным действиям. То есть зрители получают удовольствие от того, что пилят полено или макают пакетик чая в стакан, дергая за шнур или поворачивая рычаг. И эти аттракционы опосредованных операций являются той виртуальной реальностью, в которой мы действуем, не принимая никакого реального участия в физических процессах, а только запуская их.

 

Скульптуры Сергея Шеховцова из поролона одновременно грубы, что подчеркивает их рукотворность, и характерны. Персонажи его “Кинотеатра” имеют портретные черты и изображают скучающих зрителей в 4D-кинотеатре, смотрящих на посетителей галереи. Тема Шеховцова – современное общество спектакля, жаждущее развлечения, в роли которого выступает искусство, в том числе работы самого Шеховцова. Таким “развлечением” стала другая его скульптура – “Мотоциклист”, вырывающийся из стены. Такая своеобразная победа поролона над гипсокартоном. Победа, которая должна побудить в зрителе веру в возможности человека, ну и заодно желание сфотографироваться.

Выставка поделена на две части (90-е и 2000-е) и демонстрирует отход от реальности вещи в сторону виртуальности и эфемерности материалов, из которых делается искусство. Отныне искусство больше не вещь, а отношение или даже намерение.

 

Сергей Баландин