У входа в тайваньский отель похмельного вида пижон в ковбойской шляпе уламывает свою случайную подружку (Скарлетт Йоханссон) – похмельного вида блондинку в леопардовом полупальто – взять у него кейс, отнести на ресепшен и отдать некоему мистеру Чангу. Это очень-очень нужно сделать, но сам он не может. Блондинка упрямится: она в гробу видала и кейс, и мистера Чанга, и хочет только одного – побыстрее отделаться от сомнительного знакомого, оказаться дома и завалиться спать после явно бессонной ночи. Тем не менее, она, хоть и чует неладное, робко входит с кейсом в отель. В этот момент кино резко заканчивается и начинается Люк Бессон: сразу откуда-то выстрелы, мистер Чанг (Чхве Мин Сик), испачканный чужой кровью, и перепуганная блондинка Люси, которой в живот зашивают полиэтиленовый пакет с новым экспериментальным супернаркотиком. По ряду обстоятельств пакет прорывается, вещество попадает в кровь, и Люси начинает использовать свой мозг не на жалкие 10 процентов, как все люди, а на 20 процентов, потом на 30, и чем дальше, тем больше.

Про мозг и проценты объясняет профессор (Морган Фриман), чью лекцию о возможностях человеческого мозга Бессон монтирует параллельно со злоключениями Люси (это чтобы нам научный аспект был ясен, да). По мере возрастания мозговой деятельности Люси обретает сверхспособности и становится Наташей Романофф, Терминатором-2, а ближе к концу даже Доктором Манхеттеном, чем неприятно удивляет мистера Чанга и добавляет хлопот французской полиции.   

Культурный герой 80-90-х, Люк Бессон после «Пятого элемента» наснимал и напродюсировал горы такой белиберды, что превратился в дельца чуть не болливудского толка. «Люси» как бы призвана явить нам режиссера в прежней хорошей форме и продемонстрировать, что годы бессовестной халтуры не убили в нем ни профессионала, ни художника. С этой целью берется актуальнейший на сегодня сюжет о затаенных глубинах сознания, приглашаются актуальнейшие Йоханссон и Фриман (которого зовут всегда, когда нужна звезда в роли мудрого старика) и все это оформляется в крайне востребованный жанр фантастического боевика.

Результат, в общем, не разочаровывает: «Люси» – это такой типичный фильм Бессона, когда тот в деловом настроении и боевом расположении духа, а все очевидные недостатки здесь – просто неотъемлемые приметы бессоновского стиля. Конечно, это очень глупое кино, ну а когда у Бессона было иначе? Конечно, Бессону на каждом шагу отказывает чувство вкуса, но известно, что он умеет работать с пошлостью, лепя из неё то пронзительную мелодраму (как в «Леоне»), то целый манифест десятилетия («Подземка»). И, разумеется, это циничный и бессовестный китч, но и эти слова тоже, скорее, будут звучать комплиментом по отношению к человеку, создавшему компанию «EuroCorp».  

И все-таки, несмотря на всю типичность, не отпускает ощущение, что «Люси» для Бессона – такой opus magnum, где надо не просто продемонстрировать хорошую режиссерскую форму, но и подвести итоги, объясниться и выговорить про себя какие-то важные вещи, до которых раньше всё как-то руки не доходили. Бессон много цитирует. Во-первых, себя самого: здесь много «Леона», «Пятого элемента» и «Никиты», гонка по Парижу почти скопирована из «Такси», а Чхве Мин Сик демонстративно изображает Гари Олдмана из того же «Леона» (получается на удивление похоже). Цитирует он и другую классику: от неожиданной до смешного цитаты из «Полтергейста» Хупера до развернутых референций к Теренсу Малику и Стенли Кубрику. Всё это очень забавно (Бессон цитирует Кубрика – как это может быть не забавным?), и ничего не стоило настрогать этот культурный материал в непритязательный оливье веселого постмодернистского пастиша. Однако, вооружившись цитатами из Малика и Кубрика, Бессон становится странно серьезен, впадает даже, насколько может, в задумчивость и вместо того, чтобы показать еще пару-тройку лихих экшен-сцен (что тут, на самом деле, не помешало бы), показывает картины из жизни амёб и пресмыкающихся с целью придать происходящему на экране ещё более космическое измерение.  

Понимая, что другого случая может не быть, Бессон силится и будто хочет сказать что-то важное, показать себя парнем не только бодрым, но и умным, но хватает его только на то, чтобы устроить Люси очную ставку с недавним маликовским динозавром и знаменитой кубриковской обезьяной. Они смотрят на Люси, Люси смотрит на них – и где у Кубрика начало человеческой цивилизации дает таинственный черный монолит, там у Бессона вместо монолита – очень серьезная и нелепая блондинка с чувственно полуоткрытым ртом, путешествующая по времени, глупо сидя в офисном кресле на колесиках. И если вдуматься – это, наверное, самое честное и пронзительно-исповедальное высказывание Люка Бессона о себе и своем месте в кинематографе.

 

 

Роман Черкасов