29 апреля известный теперь уже всей стране, любящей массовые развлекательные телешоу, по проекту канала «Россия-1» «Большие танцы» самарский хореограф Виталий Ульбаев отмечает 29-ый день рождения. В четверг, 25 апреля, самарская команда во главе с Виталием уехала в Москву на запись финальной программы. А накануне мы встретились с ним в спортзале Самарской государственной экономической академии в перерыве между репетициями.

- Проект «Большие танцы» сильно изменил вашу жизнь?

- Конечно, этот проект перевернул мою жизнь. Во-первых, это огромный опыт работы с таким количеством людей в одной танцевальной группе. Раньше я работал с тридцатью танцорами, здесь их сто.

- У ваших танцоров нет специального образования? Большинство людей с улицы?

- Можно и так сказать. Кто-то занимается танцами в каких-то студиях, кружках. Человек десять-пятнадцать учится в Академии культуры и искусств, которую окончил и я.

- Их владение танцем чувствуется в работе?

- Сразу же. С остальными сложнее. Но есть танцевальные жанры, которые в Академии не преподают, и тут у нас, как говорится, все равны. Тех, кто хуже владеет определённым стилем, я ставлю на заднюю линию.

- Я впервые вижу вашу репетицию в спортзале. Скажите, как можно руководить такой массой людей, добиваться синхронности в танце, репетируя в зале, где нет ни одного зеркала?

- Вот это – да! Отработать синхронные движения в танце сотней человек без зеркал невозможно. Но у нас другого места для репетиций нет.

- В Самаре же есть репетиционные залы с зеркалами!

- Нам предоставили спортзал Экономической академии – и за это спасибо!

- Только ваша команда репетирует в таких условиях?

- Казанцы, нижегородцы репетируют в залах с зеркалами.

- Это чувствуется по телевизионной трансляции.

- Согласен, чувствуется. Но мы не одни репетируем в таких условиях. Жаловаться нам не на что. Понимаете, и для Самары, и для области это первый опыт участия в общероссийском телевизионном проекте собранной, действительно, с улицы огромной танц-команды. На ошибках учатся.

- Ошибок было много?

- Скажу так: ошибки были. Конечно, репетиции без зеркал влияют на результат, на оценки, которые нам ставит жюри. На отработку нового танца у нас реально есть три дня. Без зеркал мне приходится работать часто не со всеми, а группами, пытаться видеть всех, Ребята тоже должны смотреть на партнёров, выравнивать позиции. Без зеркал они себя не видят, и я не вижу отражения всего танца.

- Как вы вообще оказались в этом проекте?

- Организаторы проекта вышли на меня ещё до Нового года, позвонили, предложили участвовать в кастинге между хореографами. Они выбирали между примерно десятью людьми. Меня сначала попросили прислать видео с танцами в тех направлениях и жанрах, которыми я владею. Я стараюсь развиваться в разных стилях. Как я понимаю, организаторы выбирали хореографа по разным критериям: владение профессией, общительность, медийность, может быть, внешние данные.

- Самарская команда не попала в финал. На этом для вас участие в проекте закончено?

- Формально – да. Нас пригласили на финал, как и всех участников, мы репетируем ещё один танец. В финал прошли команды из Казани, Нижнего Новгорода и Ростова-на-Дону. По моим скромным представлениям, Казань победит. Политический фактор сработает. Про Универсиаду помнят все, к тому же у Казани есть общефедеральный имидж молодёжного города. Это моё личное мнение.

- Извините за нескромный вопрос. Вы лично много заработали на этом проекте?

- Я могу сказать, сколько я потерял на этом проекте. Многие танцующие в нашей команде ребята побросали работу. Не всех отпускали на репетиции и на съёмки в Москву. Я работаю в Детском музыкальном театре «Задумка», и меня к проекту Елена Геннадьевна Колотовкина не ревновала. Что я заработал? Моё имя стало известно на всю страну. Организаторы оплачивали нам проезд, проживание в столице, питание.

- Гонорары? Страховки?

- Ничего этого не было. Гонорар есть у меня, но он мизерный. Здесь, в Самаре я зарабатываю больше.

- Если кто-то из ребят, не дай Бог, получит травму на репетиции или во время съёмок? Ваша жена, например…

- Она упала во время записи нашего первого выступления, получила компрессионный перелом двух позвонков. У неё нет никакой специальной страховки. Спасибо организаторам проекта и министерству культуры Самарской области за помощь в организации её лечения. Нам помогли оплатить расходы по лечению, условия в больнице были хорошие. Сейчас ей лучше. Три недели она пролежала в больнице. Сейчас она дома, уже не может лежать, скучает по танцам. С таким переломом сразу вставать достаточно опасно. Последствия могут сказаться и через пять-десять лет, может вырасти горб, может быть защемление нерва вплоть до паралича.

- Пусть всё, что вы сейчас перечислили, минует Машу.

- Спасибо за поддержку вам и всем-всем-всем.

- Мне о вас рассказал ваш отец. Он очень рад за вас!

- Я это вижу. Когда у меня будут дети, я тоже буду переживать за них и радоваться. Конечно, я бы хотел радовать своих родителей.

- Проект закончится, команда останется?

- У нас есть предложения по дальнейшей работе, в том числе и по участию в церемонии открытия Олимпиады в Сочи. Не знаю, поедем ли мы туда или нет. Репетиционный период там планируется чуть ли не в три месяца. Наши ребята не все к этому готовы. Согласитесь, трудно здесь всё бросить на три месяца.

- До Олимпиады вы связываете свою жизнь с Самарой?

- Естественно. У нас есть предложения по работе от областного министерства культуры. Мне предлагали зацепиться за Москву, но я не люблю столицу с её суетным ритмом жизни. Жизнь надо проживать, а не пробегать. Самара для меня – это золотая середина. Это мой любимый город, хотя я родился в Фергане. Жить я хочу здесь. В Самаре я окончил два вуза.

- Вы говорите, что хотели бы жить и работать в Самаре. Вас не смущает, что в Самаре никогда не было и нет ни Театра эстрады, ни просто площадки для репетиций и выступлений местных эстрадных коллективов?

- В самую точку вопрос! Это очень смущает меня. Должна быть современная площадка для репетиций и выступлений, а не просто актовые залы вузов.

- О каких перспективах в таком случае можно говорить?

- Хочется верить в лучшее.  

- Есть ощущение, что с этими ребятами вы сегодня создаёте собственный танцевальный коллектив.

- Это ощущение меня вдохновляет. Ребята у нас танцуют разные. Есть отличия во владении стилями. Понятно, что хип-хоперу сложно освоить за несколько дней классический танец или модерн. Я сразу же столкнулся с этой проблемой. Было много танцев в стиле хип-хоп. Пришлось ставить танец в стиле мюзикл, и с эстрадной хореографией многим ребятам было сложно работать. Одно время я просто в ступоре был от этого, но как-то мы выкрутились за счёт упрощения движений.

- Как ваши танцы оценивают профессионалы, например, балетные люди?

- Как всегда есть те, кто тебя поддерживает, и те, кто не скажет доброго слова.

- Публика понимает, что проект «Большие танцы» показывают в эфире в записи?

- Не все понимают. Каждую передачу пишут несколько часов, скажем, с девяти часов вечера до двух часов ночи, но зрительское голосование идёт во время показа передачи. Все результаты голосования реальны, и мы им доверяем.

- Танцуете ли вы во время записи передачи один танец в несколько дублей?

- Нет, только по одному дублю.

- Что вы для себя поняли после проекта «Большие танцы»?

- На этот вопрос у меня нет однозначного ответа. В социальных сетях очень многие пишут мне о том, что теперь хотят заниматься танцами. Вот это – результат! Моё знакомство с замечательными самарскими парнями и девушками, вошедшими в нашу команду – это тоже результат! Многие из них никогда не общались между собой. И у меня, и у ребят появилось очень много новых знакомых, жизнь стала ярче, шире.

- На вашу команду и на ваши танца права принадлежат телеканалу «Россия-1»?

- Изначально все хореографы подписали контракты о том, что танцы принадлежат телеканалу. Но я уже спрашивал, могу ли использовать эти танцы, если нас приглашают где-то выступить. Мне сказали, что танцевать эти танцы мы можем. Мы не рабы, мы свободные люди. 

Александр Игнашов

P.S. Фарит Александрович Ульбаев, не отрываясь от бумаг, рассказывает мне о сыне: «В нашей семье никто кроме Виталия танцами на таком уровне не занимался. У меня был второй юношеский разряд по спортивной гимнастике. Наверное, поэтому я и привёл Виталия в Фергане в спортшколу, когда ему было лет шесть. Спортивной гимнастикой он занимался недолго. А вот танцами в пятнадцать лет увлёкся, с удовольствием занимался в кружке в ДК «Машиностроитель». Мы тогда уже жили в Бузулуке. И я, и моя жена Алла родились и выросли в солнечной Фергане, там же родились и наши два сына – Руслан и Виталий. Виталий – младший. Кроме танцев он любит шахматы, путешествия, восточную философию. После девятого класса пошёл учиться в колледж на программиста. Заочно учился в Самарском госуниверситете на историческом факультете, потом приехал в Самару, поступил в Академию культуры и искусств на отделение современной хореографии, жил в общежитии. Там же в Академии Виталий познакомился с Машей. Она родом из-под Пензы. Так что все мы по происхождению не самарские, но, можно сказать, судьба привела нас в Самару. Какое-то время Виталий и Маша жили вместе, потом поженились. Сейчас они живут на съёмной квартире. Виталий работает в детском музыкальном театре «Задумка» и преподаёт танец в своей небольшой танцевальной студии «DNC». Танец он называет языком тела. Мне кажется, и он, и Маша без танца жить не могут. Как Маша танцует, зрители могли увидеть в первой программе «Больших танцев». К сожалению, она упала во время танца, получила серьёзную травму. Но все мы верим в неё, знаем, что она ещё не раз станцует для всех нас»...