Два года назад всех потрясла история Риты Грачёвой, которой ревнивый муж отрубил кисти рук. Изверг вывез её в лес и покалечил из ревности. Подонка посадили. Девушка живёт с протезом одной руки и как-то восстановленной левой — правда, явно с нарушением функций.

Недавно Рита выпустила книгу о домашнем насилии, которому подвергалась в том браке. И вышла замуж. Оба этих факта говорят о том, что она как-то смогла пережить весь этот ужас. Вопрос о глубине травмы остаётся открытым.

Пару месяцев назад российский Твиттер взорвали публикации бывших сотрудниц самиздата «Батенька, да вы трансформер!», в которых девушки обвиняли Егора Мостовщикова в сексуальном насилии над ними. Кампания была столь мощной, что даже сам Мостовщиков-младший на неё отреагировал — в духе спора, конечно, но с такими аргументами, что верить ему захотели немногие.

Потом за ситуацию извинился Григорий Туманов (бывший со-издатель), который, по признанию самих жертв, ничего не знал и виновен ни в чём быть не может. Его извинения сути не поменяли, но хотя бы показали: в «Батеньке» есть и нормальные мужчины.

В январе «Медуза» [Включен(а/о) в перечень иностранных и международных неправительственных организаций, деятельность которых признана нежелательной на территории Российской Федерации]публиковала данные социологических исследований по теме домашнего насилия в России. Цифры ужасают: «35% опрошенных женщин хотя бы раз в жизни сталкивались с физическим насилием (со стороны партнера) или сексуальным насилием, 38% убийств женщин совершают их партнеры-мужчины, 75% пострадавших от домашнего насилия в России — женщины; 79% российских женщин, осужденных за убийство, убили тех, кто применял к ним домашнее насилие». Дальше читайте там, пусть волосы встанут дыбом. Если, конечно, человечность ещё в чести.

История «батеньки» ужасна. Я бы виновников наказал очень жёстко. Потому что из-за таких, как они, плохо относятся ко всем мужчинам.

И это тоже ужасно: в разборках по этому насилию затравили всех, у кого на лице может расти борода. Слово «мужчина» стало равносильным слову «насильник». Что неправильно и даже преступно. К счастью, сами девушки (по крайней мере, те, кого я успел прочитать) избежали всеобщего клеймения мужчин и обвинений всех в совершённых горсткой подонков преступлениях. Любой нормальный человек понимает, что такие ситуации, которые были в «батеньке», недопустимы. Без вариантов. И всё же многие возмущались тем, что это перешло в публичную плоскость, а не в полицейскую, например. Но это легко объяснить и понять: пока в нашем обществе будет нормальным сказать вслед прошедшей женщине «вау, какая тёлка!», плохое будет случаться. И здесь важно, что чем больше людей об этом расскажут — тем ближе день, когда большинство посчитает это плохим. 

Во всех ситуациях, когда конкретные факты насилия становились известны обществу, порицанию подвергались… жертвы. Вечно «сама виновата», «тут не всё однозначно», «… не захочет — … не вскочит» и подобные оценки, преимущественно от мужчин получили и публикации о Рите, и твиты изнасилованных журналисток «Батеньки». 

Кого-то это удивляет, меня — нет. Россия — страна скрепного насилия. Здесь считается нормальным наказывать детей ремнём, давать им подзатыльники, показывая, что правда — за сильным, и право сильного безгранично. Нормально здесь и бить толпой одного — потому что толпа сильнее, а правда — у сильного, и право сильного безгранично. А уж хорошенько наподдать «узкоглазому» или «черно...му» — это для россиянина, как говорится, сам бог велел! И надо ли вспоминать верховенство насилия в армии и тюрьме?..

Поэтому и полиция никак не реагирует на многочисленные обращения избиваемых каждый день женщин, обещая только: «приедем, опишем труп». Поэтому и чиновники ничего не делают: для них это и есть норма. И поэтому закон о профилактике домашнего насилия, разработанный Оксаной Пушкиной, Алёной Поповой, [Внесен(а/о) в реестр иностранных агентов] Мари Давтян и Алексеем Паршиным и способный действительно (при его соблюдении) изменить ситуацию, до сих пор не принят Госдумой.

И не будет принят в таком виде никогда. Потому что нельзя же отнять у себя право сильного — решать, кому и как жить, куда ходить, что надевать, что говорить и думать, какой длины держать волосы, какого цвета они имеют право быть… Так недолго и до цвета кожи добраться, ей-богу!

А если вспомнить, как трепетно о скрепах говорят президент и даже патриарх (вот уж кого должна больше волновать жизнь человеческая и душа человека, а не что-то иное!), то надежда на то, что общество в России станет цивилизованным, умирает в сильных конвульсиях. Ведь невозможно в одночасье изменить мировоззрение: если мы всецело за скрепы, позволяющие бить и насиловать женщин, калечить детей и убивать слабых, то вытравить этот яд из сознания каждого можно будет только за десятилетия воспитания нового поколения. А воспитывать его некому: у всех — скрепы…

Вот и получается, что самая сильная из этих скреп — насилие. И именно его россияне транслируют как внутри страны, так и вовне, разжигая войны против своих жён и ближайших соседей. А иногда и чужих.

Хорен Григорьян, специально для ИА «Засекин»