Железнодорожный суд Самары отказал в удовлетворении иска Полине Кутузовой. Мать погибшего после задержания конным патрулем Георгия Кутузова подавала в адрес управления МВД по городу Самаре иск о взыскании 5 миллионов рублей в качестве возмещения морального вреда.

Засекин.Ру обратился за комментарием к адвокату Полины Кутузовой Андрею Соколову.

- Не так давно Полина Андреевна Кутузова обратилась с иском к УВД по городу Самаре и к управлению Федерального казначейства по Самарской области о компенсации морального вреда, который был причинён сотрудниками УВД при исполнении своих служебных обязанностей. Речь идёт, в частности, о Лидии Котовой, которая совершила преступление в отношении Георгия Кутузова, в результате чего он скончался – это установлено материалами дела. Нам отказали в этом иске.

У меня пока не было возможности почитать полный текст решения суда – он будет изложен в ближайшие дни. Пока суд огласил только резолютивную часть. После того, как будет полный текст, будет и интерпретация.

Поясню ещё: состоялся приговор, согласно которому милиционер Котова признана виновной в совершении преступления. В силу закона мы имеем право получить компенсацию вреда, который причиняет любой гражданин, совершая преступление. Это его личная ответственность.

Милиционер Котова, постановил суд, обязана выплатить компенсацию в размере 400 тысяч рублей семье Георгия Кутузова. Из них 150 тысяч милиционер Котова должна конкретно Полине Кутузовой. Я думаю, она этих денег не заплатит, не смотря на все её заявления, о том, что она всех поддержит и всё выплатит. Это сразу было понятно.

Кроме личной ответственности милиционера Котовой, есть иная. Коль скоро преступление было совершено сотрудником милиции, за него несёт ответственность работодатель – в данном случае это казна субъекта федерации и УВД. То есть преступление – преступлением, но ещё есть структура, которая несёт ответственность. Вот на этом и был построен иск. Речь не шла о том, чтобы на этом деле обогатиться – это невозможно сделать в России вообще. Но лица, причастные к тому, что случилось с Георгием Кутузовым в марте 2010 года, все должны нести ответственность. Причастны к этому были сотрудники милиции. Таких было много. Это Сизоков, который распространял откровенный наговор во время пресс-конференции. Он публично заявлял, что Кутузов хватал и толкал лошадь. Приговором установлено, что Сизоков тогда распространял информацию, которая не соответствует действительности. Это участковый Лужков, который  принял заведомо ложный донос в отношении Кутузова, который якобы был пьян. Все эти материалы есть. Вот за это всё, за переживания Кутузовой, связанные с потерей сына, они должны нести ответственность. И вот суд нам отказал. Ссылается суд на то, что вроде бы, если будет взыскана эта компенсация, то тогда с Котовой опять будут взыскиваться какие-то деньги в порядке регресса и так далее.

В этой связи я готов отослать всех к первоначальной пресс-конференции, когда мы сказали, что в России нет ни правоохранительной системы, которая бы защищала граждан, ни справедливого суда, куда можно было бы обращаться, чтобы компенсировать вред. Именно поэтому вред крайне занижен, именно поэтому Котова осталась на свободе, и компенсация такая ничтожная. То, что Котова получила совершенно смехотворный срок – четыре года условно, и обязательства по выплате компенсации смехотворные же – 150 тысяч рублей, я интерпретирую, как лицензию на убийство гражданина. Пожалуйста: сделал так, что человек в муках умер, ты платишь (а скорее всего, и не платишь) 150 тысяч, остаёшься на свободе, меняешь место работы. Только и всего. Тогда на первой конференции я уже заявлял, что мы вынуждены рассматривать российский суд, как некую промежуточную инстанцию, которая отделяет нас от обращения в обязательном порядке в Европейский суд по правам человека. Да, это не скоро. Но защищать свои права можно только на территории права. Также и требовать компенсации можно только на территории права. Мы считаем, что такой территорией станет именно Европейский суд.

Что касается решения Железнодорожного суда и позиции, которую приняли представители УВД и представитель казначейства, я считаю, что непризнание ущерба – а гражданский процесс позволяет признать ущерб – это аморальное поведение. Я называю его аморальным, потому что в силу закона они имеют право признать иск, но, с точки зрения нравственности, когда человек отрицает очевидную вину преступника – это именно аморальное поведение. Полина Андреевна Кутузова, инвалид второй группы, судится из последних сил, постоянно попадая в больницы – тем она демонстрирует, если хотите, материнский подвиг. Я бы в связи с этим вспомнил ещё и обращение Михаила Матвеева к губернатору Меркушкину. Это обращение имело цель сподвигнуть их к какой-то человечности – нельзя оставлять человека в таких условиях. Нельзя вместо помощи матери бросать все силы на поиск мотивировки, чтобы не платить. Всё это, по словам самой Полины Кутузовой, бесчеловечно, по-скотски.

С этим мы столкнулись. Через это нам придётся перешагивать. Мы будем апеллировать – это необходимая ступенька к Европейскому суду. Потому что в России на правосудие, к сожалению, надеяться не приходится.