Заявление Дмитрия Азарова о том, что «необходимость установки памятника митрополиту Иоанну Снычёву не вызывает сомнений ни у кого», а речь идёт лишь о том, где и какой монумент устанавливать, не соответствует действительности. В открытом письме самарскому мэру ряд представителей гуманитарной общественности заявляет, что установка памятника Снычёву «стала бы позорным несмываемым пятном на всем облике нашего города».
За комментарием «Засекин» обратился к доктору философских наук Виталию Лехциеру.
- В письме, в принципе, всё сказано. И оно, как мне кажется, достаточно эмоционально, в той степени, в какой в такого рода письмах это вообще возможно. Мы узнали из различных СМИ о совещании, которое провёл Азаров с инициативными группами по поводу установки этого памятника. На совещании - можно было увидеть это на видеороликах, размещенных в сети, - он, в частности, сказал, что «необходимость установки памятника митрополиту Иоанну Снычёву не вызывает сомнений ни у кого». Мэр также сказал, что принимать такие решения нужно, учитывая мнение всего городского сообщества. То есть было сказано, что нет ни одного человека, который был бы против установки памятника Снычёву. Хотя совершенно очевидно, что никого и не спрашивали, кроме вот этих инициативных групп, кроме адептов митрополита. На самом деле мнение «против», конечно, есть, и я счел необходимым, чтобы позиция «против» была высказана публично и донесена до мэра. Вчера мы эту позицию сформулировали. Буквально за час, ближе к ночи, подписи были собраны, причем исключительно ситуативно, по френдленте из ФБ. Я уверен, что если бы было время, их было бы в сотни раз больше. Я имею в виду тех, кто в курсе дела и кто что-то знает о деятельности этого митрополита в 90-ые годы. Было много желающих из других городов поставить свою подпись, но мы взяли из них лишь подписи тех людей, кто так или иначе связан с Самарой: здесь учился, работал, жил или часто приезжает сюда к родственникам. Среди подписавших много гуманитариев – историков, филологов, философов, социологов, общественных деятелей. Московское бюро по правам человека, директором которого является также коренной самарец, готовит сейчас экспертную справку по деятельности Снычёва.
Все подписавшие этот документ выступают против установки памятника просто по той причине, что Иоанн Снычёв действительно в конце 80-х, в 90-ые годы стал символом, но символом в отрицательном смысле. Он был символом крайне правого, националистического, шовинистического и, в общем, черносотенного движения внутри православия. Его «идеями» вдохновлялось, например, нацистское общество «Память». Даже Московская патриархия официально открещивалась от взглядов Снычёва, заявляя, что он высказывает свою личную точку зрения, которая не совпадает с официальной точкой зрения церкви. Столь одиозны были его взгляды. Каждый может посмотреть его труды - они все есть в Интернете. Это одиозные, антисемитские сочинения. Кроме того в них проповедуется самодержавие и отрицается демократия. Они не имеют ни исторической, ни философской, ни даже богословской ценности. Кто читал «Пути русского богословия» Флоровского, кто хоть немного образован в этой области, со мной согласится.
У меня был личный опыт общения с этим митрополитом. Году в 88-м (или 89-м) я пришел к нему на беседу о русской религиозной философии, которой тогда увлекался – Соловьев, Флоренский, Булгаков, Франк, Бердяев и т.д., всё, что сейчас является классикой русской мысли Серебряного века. Каково же было мое удивление, что он не только никого из названных не читал, но высказался в том духе, что читать все это крайне вредно для православия. Я увидел перед собой человека невероятно невежественного и догматичного. Потом стал известен и его антисемитизм, причем приобретший какие-то совсем уж фантастические формы. Антисемитизм его был не случайным, не локальным, не эпизодическим, а последовательным, идеологическим, фанатичным. Начиная от антисемитской трактовки иудаизма, заканчивая современными российскими политическими реалиями, в которых он постоянно видел коварные замыслы евреев, желающих поработить мир и, Россию в частности. Он всю жизнь боролся с жидомасонами, с заговорами и так далее. К сожалению, Умберто Эко тогда еще не написал свой роман «Пражское кладбище», в котором изложена вся история антисемитских фальшивок. Но исторические сочинения на эту тему уже были. Хотя Снычёв все-равно вряд ли бы всё это осилил.
Памятники ставят тем, кого следует помнить, кого следует чтить, на примере кого следует учиться. Очевидно, что фигура Иоанна Снычёва прямо противоречит смыслу такой памяти, если мы только не имеем в виду под «памятью» организацию, которую я уже упомянул. Самара нуждается совсем в других памятниках.
Но в письме было также сказано про некое «соломоново решение». Это словосочетание прозвучало и на самом совещании, что смешно, поскольку речь идёт о еврейском царе. Это «соломоново решение» в данном случае может состоять в том, чтобы поставить памятник на частной, а не общегородской территории. Есть такие прецеденты. Например, памятник Сталину в Якутии. Там тоже была своя «инициативная группа». Такие люди есть - сталинисты, фашисты, махровые националисты, антисемиты. Их не переделаешь. Но чтобы какой-то компромисс был найден, можно поступить следующим образом. В Якутии памятник Сталину был поставлен на частной территории. И вот у нас в письме тоже говорится о том, что если уж памятник этот отлит, если он сделан, то пусть инициативная группа ставит его на своей частной территории. А не на общегородской территории Самары, потому что тогда он будет иметь общегородское значение. Его можно поставить у себя в саду, в офисе - где угодно, в том числе, на одной из территорий, принадлежащих церквям. Правда, таким образом они увековечат зло, но в конце концов это будет их внутренним делом.
