Намедни губернатор призывал депутатов областного парламента, гордо именуемого Самарской губернской Думой, задуматься об эффективности их деятельности и даже повышении вклада в развитие региона. Намекал на нечто совсем непривычное: введение критериев оценки их работы, подобных тем, что существуют для губернаторов. Даже произносил слово из трех букв: KPI.

Опустим историю развития парламентаризма и представительной демократии в России. Она была прерывистой, но интересной, местами даже бурной. Парламент России и Самарской области знавал самые драматические истории политической борьбы депутатов друг с другом, президентами и губернаторами. В последнее десятилетие депутаты Государственной Думы увлеклись запретами и стравливанием граждан по признакам национальности, пола, политических предпочтений, а региональные застыли в молчаливой позе суслика на задних лапках.

Депутатский мандат из инструмента служения обществу превратился в стабильную, прибыльную профессию, приносящую массу привилегий при минимуме беспокойства и ответственности. Возникла особая каста граждан, живущих словно в сказке Андерсена про женщину-колдунью. Колдовство было нехитрым: окна её домика изнутри были расписаны прекраснейшими цветами, и если не выходить за пределы ограды, можно было не замечать смены времён года. Так и наши депутаты: не ездят в общественном транспорте, не стоят в очередях в поликлиниках – иначе бы они прежде нового губернатора обеспокоились не только изучением накапливающихся проблем, но и их источником.

Они не только этого не сделали – они постарались не замечать интересов избирателя, который работает, кормит, лечит, учит, то есть создает тот общественный продукт, которым живет общество. Наше общество не услышало даже единичного голоса депутата в защиту гуманистического отношения к жизни человека, в защиту права на индивидуальность и разнообразие. Иначе не было бы столько репрессивных приговоров судов и действий силовых органов. Депутаты предпочли отказаться от добродетели и гуманизма в политике ради собственных интересов.

Чего же хочет избиратель? Он хочет представительства своих интересов – да, очень разных, но на то и существует право на разнообразие политических партий, которого мы лишены по воле самих же депутатов. В эпоху информационной прозрачности избиратель прекрасно понимает свою беззащитность, осознает, что он и депутат обитают на разных планетах, пересекающихся лишь раз в пять лет, когда работодатель под угрозой увольнения принуждает прийти на участок и проголосовать за имярек.

Избиратель отчетливо видит разницу между своим и депутатским уровнем жизни, условиями труда. Он понимает, что оторванные от реальности заявления депутатов и декларируемые ими законы к самим народным избранникам не относятся и никогда ими не будут исполняться. Более того, мы почти еженедельно становимся свидетелями лишения депутатских мандатов – и не по воле избирателя, а депутаты даже своих коллег защитить не способны.

Политический абсентеизм – это не просто модное сочетание слов, а диагноз нынешней ситуации. Люди не идут на выборы, потому что не видят в этом своего интереса, не верят депутатам и без изучения Жан-Жака Руссо понимают: нет никаких оснований полагать, что народные избранники намерены представлять интересы населения.

Не стоит обольщаться и молчанием избирателя, которому велят страшиться репрессивных законов, отступлений от предписанных правил идеологического, культурного, сексуального поведения и отказаться от своей индивидуальности. Ради чего? Ради принесения в жертву своей жизни – кому? Тому, кто дороже собственной жизни? Как говаривал Жан Бодрийяр, молчание масс подобно молчанию зверя... Оно до поры до времени.

В век информационных технологий, когда можно за секунду узнать мнение тысяч людей, нужны ли нам "представители народа", профессионально поднаторевшие в устройстве своей карьеры и приумножении собственного благополучия? А если нужны, то какими они должны быть?

Ответ видится в изменении самого подхода к депутатской работе. Депутат – это не небожитель с кучей привилегий, не моралист, а своего рода общественный менеджер, чья эффективность измеряется конкретными положительными изменениями в жизни большинства граждан. И это не подарки в виде дворовых концертов – для этого есть учреждения культуры; не продуктовые наборы – это дело социальных служб; не ремонт уже провалившихся крыш для отдельных граждан; не выразительные цитаты из партийных методичек о верности "чаяниям народа". Это профессиональный труд в виде постоянного мониторинга запросов общества, их изучения, обобщения. Это законодательные инициативы, меняющие жизнь к лучшему для большинства, и наращивание влияния на исполнительную власть.

А пока мы молчим, отказываемся влиять на депутатов, продолжаем платить зарплату и оплачивать повышенный комфорт "трудовой деятельности" людям, забывшим, кто их настоящий работодатель. Напомним, что 50 депутатов самарского регионального парламента обслуживает 252 специалиста аппарата Думы со своими привилегиями! Депутат может иметь до семи оплачиваемых помощников! И всё это удовольствие будет стоить самарским налогоплательщикам в 2025 году больше 672 миллионов рублей, где 82% – фонд оплаты труда "во благо избирателя".

А на работу Федерального собрания – Госдумы и Совета Федерации – в бюджет 2025 года заложили 22,6 млрд рублей. Стоит ли комментировать эту цифру...