Выставку представил Мультимедиа Арт музей, бывший Московский Дом фотографии, справедливо назвавший эту войну «забытой». В прошлом году выставка прошла в Саратове, теперь открылась в Самаре. В экспозиции – большая коллекция снимков под общим заголовком «Духовщинский полк», сделанных неизвестным автором на фронте в 1916 году.

Фотокарточки маленькие, примерно 10х15, не больше. На них запечатлены, преимущественно, бытовые сцены: вот солдаты сидят на деревьях, вот покупают продукты у крестьян или пишут письма домой (одна из самых трогательных фотографий). Кажется, что автор снимков – не профессиональный фотограф, а обычный солдат, у которого был аппарат, и он просто снимал для себя то, что казалось ему интересным. Такой солдатский инстаграм. [Признан(а/о) экстремистской на территории РФ и запрещен(а/о)] Но о профессионализме неизвестного автора свидетельствует высокое качество фотопечати, а получившиеся снимки оказываются самым безыскусным агитпропом, который мне приходилось видеть.

Война 1914-1918 годов проигрывала Второй мировой и количеством стран-участниц, и широтой линии фронта, и, что важно, – отсутствием идейно-философской подоплеки. Для своего времени она была новаторской: тут и химическое оружие, и мины, и бомбардировки с самолетов, и танки, и война компроматов и т.п., но всё же ни одна из воюющих сторон не воевала за свое, все ее участники боролись за чужое, за «лишние куски». Когда война шла, все бились отчаянно, когда она закончилась, все постарались её скорее забыть. Особенно сложно дела с Первой мировой обстояли в России: известно, что Ленин вывел Россию из войны Декретом о мире, согласившись на все условия Германии, которая спустя полгода капитулировала. До сих пор поборники военной славы русской гадают, что было бы, если бы Россия не вышла из войны.

Представитель Дома фотографии утверждает, что Россия была в шаге от победы. В доказательство она показывает фотографию «Поймали немца». Анонимный фотограф, конечно, не хотел создавать агитационные материалы и не хотел делать идеологичеких обобщений патриотического характера. Он просто фотографировал друзей, фиксировал быт и забавные случаи, вроде пойманного на крыше мазанки немца и разведки на воздушном шаре. Бесхитростно придумывал лирические подписи к фотографиям, вроде «Для этих немцев война закончилась» (импровизированное кладбище с деревянными крестами) и «Около хозяина» (верная лошадь у солдатского трупа). Неизвестный фотограф холодно фиксирует необычайные происшествия: «Германский мародер», шарящий по карманам убитого (хотя это фото, скорее всего, постановочное: слишком близко находится фотограф от мародера), «Крушение самолета «42». Гибель летчика Филиппова» и «Ранило в ногу». И одновременно он полон лиризма в съемке «Полкового художника» или «Письма домой».

Экспозиция создает впечатление, что военный полк – это особое поселение, самостоятельное государство, и фотограф, время от времени достающий свой аппарат, документирует, как оно устроено, кто его населяет и каковы в нем нравы и обычаи. И эти бытовые зарисовки почти полностью заменяют для зрителя идейно-философское обоснование этой войны, делают его излишним, оказываясь почти непреднамеренным и бесхитростным, но эффективным средством пропаганды.

А поскольку снимки небольшие, к ним надо подходить вплотную, в них надо вглядываться. С расстояния видишь черно-белые пятнышки, а приглядишься – «Игра в снежки». И в этом превращении абстрактного в конкретное, а страшного в повседневное – великая сила микроскопа, чей взгляд одновременно объективен и бесстрашен, сух и экзотичен.

Сергей Баландин