В конце прошлого месяца на территории завода «Самарский Стройфарфор» был проведен обыск силами полиции (в том числе Росгвардии) и ФСБ. Потом Следственный комитет возбудил уголовное дело об уклонении от уплаты налогов в особо крупном размере против генерального директора завода Павла Мисюли. А через два дня на федеральном канале «Россия-24» вышел сюжет, где к информации обо всем вышеперечисленном прибавились сведения о том, что на заводе действует «сайентологическая секта». Ситуация вокруг предприятия сложилась очень неоднозначная — постараемся ограничиться фактами.

Уголовное дело против генерального директора ООО «Самарский Стройфарфор» 23 января 2020 года возбудила следователь по особо важным делам Оксана Тенетова (которая, кстати, в 2016 году победила в конкурсе «Миссис Самара»). Основанием для этого, а также для предшествующего обыска с изъятием финансовой документации стала справка об исследовании, изготовленная старшим специалистом-ревизором 8-го отдела УЭБ и ПК ГУ МВД России по Самарской области майором Прониной. Именно этот документ и установил каким-то образом недоимку в размере 143 279 831 рублей за период с 2013 по 2015 годы. 

Судя по словам директора по связям завода с общественностью Елены Осиповой, эту информацию вряд ли можно назвать точной.

— За 2013-2015 годы действительно были недоимки в размере 21 миллиона и девяти миллионов. Эти недоимки были заводом выплачены, но потом было три суда: арбитражный, апелляционный и кассационный, которые подтвердили правильность расчетов завода, и налоговая потом эти суммы зачла в следующие периоды предоставления налогов, — рассказывает собеседница.

На это же указывает генеральный директор завода Павел Мисюля в жалобе генеральному прокурору РФ Игорю Краснову. Там же он указывает, что исследование игнорирует постановления трех судов, не содержит каких-то новых фактов, указывающих на наличие состава преступления, а также использует неправомерную, по мнению г-на Мисюли, методику исчисления НДС. 

Кроме этого, по словам директора завода, исследование такого рода должно было делаться на протяжении гораздо большего времени (в источниках, доступных «Засекину», длительность работы г-жи Прониной не уточняется), а также требует исследования первичной документации, которой у майора якобы не могло быть. Можно, конечно, предположить, что копии первичной документации все же были сделаны в ходе упомянутых судебных разбирательств, но делать выводы о компетентности исследований было бы преждевременным.

Тем более, что если экспертиза делалась в ходе трех судебных разбирательств, найти там что-то новое было бы незаурядной задачей.

Также в жалобе Павла Мисюли есть достаточно важный момент. Генеральный директор рассказывает о противоречиях между группами акционеров, которые в документе обозначены как подлинная причина возбуждения уголовного дела, имеющая признаки корпоративного бизнес-конфликта. По словам г-на Мисюли, акционеры Александр Хенкин и Олег Скотников, якобы недовольные рентабельностью предприятия, пытаются установить над ним контроль, с 2016 года пишут заявления в полицию и обращаются в суды, пытаясь таким образом побудить партнеров по бизнесу (это сам Мисюля, а также Алексей Долматов и Ярослав Бахмуров) отдать им активы за бесценок.

Кроме этого, через публикации в СМИ и переговоры с руководством различных банков они якобы добились того, что «Самарскому Стройфарфору» либо отказывают в кредитах, либо ужесточают условия, что существенно увеличивает кредитную нагрузку.

Получить комментарий Александра Хенкина и его представителей на момент публикации «Засекину» не удалось.

Однако, в разговоре с «Засекиным», директор завода по связям с общественностью Елена Осипова высказалась по этому поводу более нейтрально и даже подчеркнула, что никто никого якобы не обвиняет.

— Мы не считаем, что это корпоративный конфликт. Соответственно, мы не хотим говорить, что это какая-то конфликтная ситуация. Но действительно есть некие противоречия между двумя частями участников ООО. Это действительно есть, но мы не говорим, что из-за этого эта вся ситуация, потому что мы же не можем обвинять другую сторону.

Вместе с тем, собеседница заявила следующее:

— Кто, собственно, стоит за всеми действиями, мы не то что не знаем, мы призываем к тому, чтобы в законном порядке были расследованы эти действия со злым умыслом, так как это действие не только против завода, а в принципе против всей власти, потому что мы сейчас принимаем участие во многих национальных проектах, которые озвучены на уровне правительства, президента и так далее, — не без пафоса отмечает представитель завода, выпускающего унитазы и раковины. 

В свою очередь, мысль о том, что нынешняя ситуация – чьи-то умышленные злонамеренные действия, г-жа Осипова подкрепляет информацией в упомянутом выше сюжете на «России-24» о наличии на заводе сайентологической секты. По ее словам, 21 января прошел обыск, а уже через два дня вышел журналистский материал. Произошедшее Осипова называет «спланированной акцией», которая «бьет по нескольким местам». При этом пресс-служба завода категорически отрицает существование какой-либо секты на базе предприятия. 

Противоречие между жалобой Павла Мисюли и публично высказанными заявлениями, возможно, объясняется желанием руководства завода увести тему конфликта акционеров на задний план, а на первый — поставить некий политический заказ против «успешного предприятия».

По словам руководителей завода, с 1999 года, когда производство банкротилось и простаивало, они сделали из него успешное предприятие и создали порядка 1200 рабочих мест, расширяя производство и рынок сбыта. Причем на протяжении всего этого времени они вроде как добросовестно платили налоги и зарплаты. Предприятие принимает участие в ряде национальных проектов. Два открытых письма — от работников и ветеранов завода, написанные три-четыре дня назад в защиту Павла Мисюли, — собрали 1235 подписей, что, немногим меньше заявляемого количества работников предприятия. По официальной информации, сотрудникам завода исправно платят, и у них хорошие условия труда.