Николай Меркушкин продолжает говорить. Всё хуже и хуже. Накануне он выступил в программе «Главная тема» на канале «Россия-24 – ГТРК "Самара "», где в течение ста минут боролся со своим поразительно безграмотным косноязычием и врагами своего несокрушимого, но не докрутившегося до точки невозврата маховика. Главные фрагменты остатков речи непотопляемого, даже в «мордовском панцире», самарского губернатора «Засекин» вновь представляет вашему вниманию в дословной расшифровке.

 

О футболе за те деньги, которые есть

«Установки тренеру сейчас – играть, играть и играть. Набирать очки для того, чтобы мы сохранились в Премьер-Лиге и продолжали дальше двигаться вперёд. Понятно, у нас так сложилось, что мы в середине, скажем, провалились. Даже, ну, и в первой половине. То, что у нас часть игроков перешли в «Зенит» - это тоже сказалось. Ну и работа тренерская тоже, у него в семье произошли изменения крупные достаточно. Он уже не столько времени уделял команде. Ряд причин, которые «Крылья» оказались внизу, там не в той части, где мы бы хотели видеть. Но я уверен, что у «Крыльев» есть все возможности для того, чтобы подниматься в этом году и в будущем году тоже. Но и самое, может, главное, что хочу сказать. Если раньше бюджет «Крыльев» был миллиард четыреста – миллиард шестьсот, доходило до миллиарда шестьсот, то сейчас бюджет «Крыльев» меньше миллиарда. Это очень важно. В нынешней ситуации и в принципе научиться играть за те деньги, которые сегодня способна область, спонсоры обеспечить команде. И команда за эти деньги играет. И будет играть ещё лучше. То есть в полтора раза сокращены расходы, и ещё раз хочу сказать, это принципиальнейший вопрос. Многие игроки пошли на это добровольно, в том числе Корниленко. У него был контракт давно, очень давно, и контракт без границ практически. Сейчас он перезаключил год назад другой контракт, и как хорошо играет, молодец просто».

 

О глубине дымократии в общественных и координационных советах

«Ну, во всём мире считается, как бы глубина дымократии во многом оценивается, насколько эффективны, эффективно местное самоуправление. Если действенное, эффективное, активное местное самоуправление, считают, что это общество в демократическом отношении продвинутое. Вот. И мы в итоге ещё три года назад практически выбрали вариант максимально местное самоуправление довести до людей, но с учётом того, что федеральным законом предусмотрено два уровня местного самоуправления. В частности в Самаре. Город Самара и районы Самары. Ниже мы уже по закону не имеем права. Ниже мы создаём общественные советы. Это уже даже не местное самоуправление, это там ещё больше власти людей конкретных, активных людей. Они могут очень многие вопросы, которые, скажем, сами на себя берут, решать без согласований там не с районом, не с городом и так далее, и так далее. Если это вопросы, касающиеся только их. Вот. И мы к этим общественным советам на эти территории, а Самара разбита на триста пятьдесят пять микрорайонов, и примерно две с половиной – три тысячи человек, проживающих в каждом таком микрорайоне, общественный совет, общественный совет будет возглавлять, выбирать будет координационный совет. Общественный совет – это, может, сто – сто пятьдесят – двести пятьдесят. Это насколько активны люди. Это практически каждый желающий может принимать участие в принятии решений. Только местом, наверное, будет определяться, сколько их будет в итоге приходить на эти, условно, совещания там, рассмотрения каких-то принципиальных вопросов территории своей. А координационный совет – это двадцать пять – тридцать человек. Это большая часть представители общественности этого микрорайона. И туда мы делегируем, не только мы, предприятия промышленные, строительные, учреждения, школа там, поликлиники и так далее в этот координационный совет делегируют своих представителей. В том числе мы власть с Белого дома, в том числе полиция, не участковые, а областного уровня, да. В том числе налоговая инспекция туда в координационный совет. В том числе СЭС. Ну и так далее, да. С тем, чтобы этот координационный совет на этом уровне имел тех людей, которые могли бы принимать сходу решения и помогать... Там будет человек на освобождённой основе за зарплату. За зарплату. Это за счёт людей, работающих сегодня в городе, в городской администрации, и за счёт людей или людей, работающих в районе. Точнее, выделяться будут штатные единицы. И этот человек будет отвечать за весь тот круг вопросов. И общественный совет одно, а он исполнитель. И он каждый день должен заниматься теми вопросами…

Если они с этой территории, с этого микрорайона у нас будут поступать дополнительные доходы, а они могут поступать и должны поступить. Мы рассчитываем, что примерно четыре миллиарда мы дополнительно получим доходов местных. Там разные налоги. Там очень много по серым схемам в подвалах продают то одно, то второе, и пиво, и там водку, и всё, что угодно, да. Есть, скажем, те, которые занимаются там разным родом, разного рода бизнесом, ну, не имея ни лицензии, ни разрешения, ничего не платят, да? Я уверен абсолютно, что там будет наведён порядок».

 

О количестве поездок, или «Он может по заявительному принципу написать заявление»

«Я сразу всем хочу сказать, вот то, что переходный период, который определили, что в итоге мы примем окончательное решение для разных категорий и так далее, сколько будет поездок или как мы будем им компенсировать или помогать, она может сегодня ездить столько, сколько ей сегодня пока необходимо. И государство эти затраты будет компенсировать транспортным организациям. Да, может. И сейчас там может и шестьдесят поездок, и семьдесят поездок компенсировать. Почему? Потому что в итоге может быть как раз эта категория, о чём она говорит, она с ребёнком-инвалидом ездит, этой категории мы точно будем количество поездок увеличивать. И вот эти пятьдесят – это пробные были там, чтобы посмотреть, насколько, потому что, ну, в целом по стране определяли сорок, где-то определяли, правда, двадцать пять, то тридцать, тридцать пять, в основном сорок – пятьдесят определили эту планку, да? А мы определили пятьдесят поездок, и в феврале я говорил, не уложились четыре и два десятых процента в эти пятьдесят поездок. В марте не уложилось уже больше – восемнадцать, почти девятнадцать процентов людей в эти поездки. Но сегодня апрель, мы сравниваем каждый день с мартом, сегодня апрель идёт ниже, чем март. И мы хотели уже вот, условно, по итогам марта принять решения определённые, но пока ещё не сформировалась общая картина. И, я думаю, к концу апреля, к концу, ну, через десять дней где-нибудь мы точно определимся, каким категориям сколько будет поездок. И те, которые останутся, условно, тем, которым останется пятьдесят поездок, абсолютное большинство, они будут вписываться в эти поездки. И если вдруг кого-то мы, условно, в эту категорию не впишем, ну, так получится, что он не туда, не сюда не попал человек, да, он может по заявительному принципу, ну, это я пока размышляю над тем, те варианты, которые сейчас обсуждаются у нас, в итоге что будет приниматься, да? Он может по заявительному принципу написать заявление, объясняя причины, почему он не вписывается в пятьдесят. Социальные работники посмотрят. Если это не просто кто-то за него, внук или не внук, а потерянная карта или ещё что-то, да, или чуть ли не там криминальная схема, кому-то передали за деньги, где делают, условно, как бывало там тысячу поездок ранее. Если это реально человек в общем нуждается в этом, мы этим людям тоже будем давать или пособия дополнительные, или увеличивать».

 

«Это насколько стреляют, когда, ну, иметь такие доходы, да, чтобы дело доходило до стрельбы»

«Когда начали лимитировать, да, ты не можешь там, условно, количества поездок чьих-то организовать число, доход себе, да, начали руководители транспортных организаций, говорят: мы уже «крышу» обеспечивать деньгами не можем. «Крышу». Эта «крыша» давит ещё больше. Неважно, какие у тебя проблемы, ты нашу долю отдай, да? И в итоге подожгли сначала машину зама главы района Куйбышевского. На второй день подожгли два автобуса перевозчика, причём добросовестного перевозчика. Подожгли два автобуса. Мы сразу в полицию, полиция тут оперативно сработала. Оперативно сработала. И они начали днём останавливать джипами, один джип впереди автобуса, другой сзади встаёт. И блокируют движение на маршруте. Сели полицейские в эти автобусы. И в очередной раз, когда перекрыли маршрут, они вышли арестовывать их. Представляете? Те открыли огонь. Стреляли в полицию. Это насколько стреляют, когда, ну, иметь такие доходы, да, чтобы дело доходило до стрельбы. Полиция вынуждена была открыть обратный, встречный огонь. Одного ранили, только после этого удалось троих задержать. Сейчас там, естественно, уголовное дело. И я хочу сказать, это не единичный случай. Вот эти пятьсот – шестьсот миллионов, которые сегодня мы считаем, что мы их перекроем стопроцентно, и они не будут разворовываться, конечно, это ударит по карману криминальных структур. И ударит очень серьёзно. Поэтому очень многие подогревают эту ситуацию. Платят деньги тем, которые ходят на митинги, организовывают, платят тем, которые, скажем, активно организовывают эти вещи. Я сказал не раз уже, когда встречались, в том числе, с представителями разных партий, что мы всё равно, мы будем доводить до конца, мы не будем, у нас нет просто возможности дополнительно, чтоб разворовывалось только на этой схеме наших, государственных денег. Бюджетных. Я не говорю уже там, условно, там, какие частные деньги человек заплатил, деньги за проезд, да, а потом где эти деньги оказались тоже. В данном случае вот новая система, ты больше пятидесяти, если ты сделал больше пятидесяти поездок, ты должен доказать. Не человек должен доказать, а любая транспортная организация, в том числе тот оператор, который ведёт учёт этих поездок».

 

О том, кто заказывает публикации об отставке косноязычного Меркушкина

«Ну, я знаю, что на самом деле есть такие люди. Люди как раз из того состава, которые привыкли, скажем, быть присосками на бюджетных потоках. Сейчас, они в своё время заработали очень немалые деньги. Очень. У них есть возможности финансировать хоть митинги, хоть средства, хоть прессу, хоть местную, хоть федеральную. Она очень дорого стоит, федеральная пресса. И мы этим не занимаемся. Когда я приехал, миллиард сто миллионов мы тратили на прессу, в том числе на федеральную. Для того, чтобы, ну, не пускали такие слухи, как сейчас, условно, через федеральную прессу опубликовала, люди верят. А на самом деле это покупная абсолютно статья. Купили, заплатили очень большие деньги. И это делают для того, чтобы эти устои не менялись в области, что губернатор временный. Не сегодня - завтра его уберут. Поэтому слушайтесь нас. Он уйдёт, мы останемся, и будет всё так же, как было. И эти сигналы, они с очередной там периодичностью подают. Подают для того, чтобы по их понятиям область жила, город жил. Для того, чтобы в том числе там вот эти потоки, о которых я говорил, которые перекрыты, да, ещё остатки есть. И более того, эта нить пока ещё очень тонкая. Очень тонкая. Она может оборваться в любой момент. И они надеются, что если вдруг так сложится. Вдруг. И вот эту ситуацию нагнетают, нагнетают. У нас нет управляемости, у нас там ещё. Как это нет управляемости, когда в Тольятти пять лет назад мэра избирали там, ситуация была такая, что были потрачены бешеные деньги, все на ушах стояли. А сейчас самые заслуженные там люди в течение достаточно короткого периода решился вопрос так, что  абсолютное большинство тольяттинцев итогами этих выборов довольны. Вот. Поэтому вот эта вот нестабильность, которая в интересах определённых кругов людей, оно вот передаётся в том числе до рядовых людей. Но я хочу сказать, задачи, которые стоят перед губернатором, которые поставил президент, их ещё очень много, очень много. И ещё нужно время, а может, понадобится ещё много времени для того, чтобы маховик закрутился так, чтобы точка невозврата была полностью пройдена, и область встала на рельсы устойчиво развития. И самое главное – оздоровилась. Оздоровилась. К сожалению, что касается вот мы вот тему коррупции когда обсуждали, мы очень сильно были больны. И сейчас ещё больны. Значительно больше, чем другие регионы».

Подготовил Лев Городецкий