Ещё один самарский региональный банк «вступил на скользкий путь» – «Приоритет» объявил о прекращении открытия и выдачи вкладов. Пока временном. Но в «данном конкретном случае» сползание кредитного учреждения в «финансовую яму» сопровождается ещё и громким скандалом между основными акционерами, тянущими в разные стороны, как крыловские лебедь, рак и щука.

 

Пауки в банке

8 сентября банк «Приоритет» объявил о приостановке выдачи и открытия вкладов. Как в песне – «снова замерло всё до рассвета». А когда он, рассвет (или закат?) наступит, пока не ясно – никаких официальных заявлений о причинах, толкнувших руководство учреждения на этот шаг, сделано не было.

Банк располагает шестью офисами и двумя операционными кассами в Самаре, а также двумя офисами в Тольятти и Ульяновске. На 1 июля кредитный портфель банка составлял 1,3 млрд рублей. Однако ломать голову над тем, что же произошло «на самом деле», долго не приходится – внутри «Приоритета» уже давно происходят события, нашедшие свое «логическое развитие» буквально на следующий день после заявления о приостановке операций с вкладами. Вчера «КоммерсантЪ» опубликовал информацию о том, что крупнейшие акционеры – Денис Машков, Георгий Макаров, Александр Гладченко, Татьяна Кузнецова и Владимир Зайцев – ведут переговоры с некоей «московской группой» о «финансовом оздоровлении банка», причем настолько серьёзно (оно же и странно), что готовы уступить свои 40% акций «безвозмездно, то есть даром».

Естественно, что действуют эти люди («вождем» которых называют Дениса Машкова) не из соображений альтруизма или благотворительности – у них война. С нынешним правлением «Приоритета», которое возглавляет экс-вице-президент другого банка, «Солидарности», Денис Дербилов. Возглавляет «примерно» (у его противников есть свой взгляд на законность, точнее, незаконность его назначения) с середины августа (либо с начала сентября – мы до сих пор вынуждены довольствоваться неофициальной информацией) – после того, что одна из сторон конфликта называет собранием акционеров, прошедшим, якобы, в конце июля, а другая – рейдерским захватом. Потому что после этого собрания, на котором он лишился поста председателя правления, Машков подал заявление в прокуратуру о незаконности действий его оппонентов (и эта мутная и запутанная, на самом деле, история ещё ждет надлежащую правовую оценку).

Одновременно с Машковым своего поста председателя наблюдательного совета банка лишился Гладченко, а позднее уволились некоторые топ-менеджеры. Но «пепел Клааса» так сильно до сих пор стучит в их сердца, что они готовы даже на такие крайние меры, которые были указаны выше.

 

Не отдать, а продать

С чего же начался этот скандал в благородном банкирском семействе? Всё по той же неофициальной информации, причина в том, что у «группы Машкова», владеющей 40% пакета акций, есть «равнозначный конкурент» – небезызвестный самарский бизнесмен Виктор Развеев. Который сам и через «близких лиц» владеет тоже примерно 40% акций банка. И «вся беда» в том, что у него совсем иное видение «светлого будущего».

Через две-три недели после «революции», сместившей «группу Машкова», 18 августа, появилась информация о том, что Развеев намеревается продать свою часть акций другому «небезызвестному самарскому бизнесмену», Игорю Дюкову. Который, в свою очередь, эту информацию подтвердил и заявил даже, что пытался на эту тему пообщаться с начальником Самарского ГУ ЦБ Константином Суриковым (без одобрения Центробанка такие сделки не совершаются), но тот-де от контакта уклонился.

Причину «уклончивого поведения» некоторые «самарские финансовые аналитики» объяснили тем, что-де сам Суриков склонялся к другому варианту – группе акционеров лишенного лицензии еще аж в 2012 году «Орловского социального банка», с которыми-де Развеев ранее вёл переговоры на ту же тему продажи акций (или они вели разговор с ним – снова «туман неопределенности»).

Но, так или иначе, результат один – Развеев хотел продать акции «на сторону», что вызывало недовольство Машкова сотоварищи. Они даже предлагали сами выкупить «долю раздора», но ситуацию осложнило то, что Развеев, якобы, банку «Приоритет» должен немалые суммы по кредитам, и договориться не удалось.

Весь этот «клубок противоречий» и привел к тому, что Развеев устроил «революцию» в «Приоритете», сумев мобилизовать в свою пользу акции миноритариев, и выдавил оппонентов из правления, «нагнав» в кабинеты экс-менеджеров «Солидарности». А обиженные, в свою очередь, начали «крестовый поход» в прокуратуру и к «московским группам». И скандал находится ныне в той интересной фазе, когда все, его наблюдающие, с нетерпением ждут «продолжения, которое следует»…

 

Общее, российское

Остается лишь добавить, что если в конкретном самарском «Приоритете» дошли «до жизни такой» из-за внутреннего «конфликта интересов», то и «в целом по России» удел региональных банков уже давно – далеко не сахар. Их постепенно «отжимают» с рынка. Российская система монополизирована пятью крупнейшими госбанками. По данным ЦБ, на 1 июня 2014 года на Сбербанк, ВТБ, ВТБ24, Газпромбанк и Россельхозбанк приходилось 53,8% от общего объема активов. Еще пять лет назад этот показатель был ниже на более чем 8%, то есть «пятерка тигров» не владела «контрольным пакетом страны».

Итак, можно повесить руки и сказать, что «всё равно лягушка не выплывет, как бы не махала лапками»? Да есть тут одно «но» (она же загвоздка). Федеральные эксперты отмечают, что в сложившейся ситуации важную роль играет позиция региональных властей. «Там, где власти региона уделяют этому вопросу существенное внимание, количество отозванных лицензий и банковских дефолтов на порядок ниже, чем в целом по стране», - считает президент банка «Траст» Федор Поспелов. Одним из таких регионов он называет Татарстан. Несмотря на волну отзывов лицензий в 2013–2014 годах, громко потрясших и всё ещё потрясающих Самарскую губернию, эта республика выглядит просто-таки «островком спокойствия».

 

Михаил Барклай