США и особенно Евросоюз всё-таки продолжительное время балансировали на грани и пытались найти компромиссное решение в отношении России. Европейцы довольно долго выбирали между двумя стратегиями. Первая - это деньги, поскольку российский бизнес серьёзно связан с европейским, а вторая – ценности. Нельзя отрывать кусок чужой территории, это противоречит европейским ценностям, а мы ведём себя как в XIX веке.  Европейцы мучительно колебались между этой позицией и деньгами и всё-таки выбрали ценности, видимо, посчитав, что деньги дело наживное, а вот наказывать нас есть за что. Теперь для цивилизованного мира мы не партнёры, какими были последние 20 лет, а изгои.

Отсюда введённые в наш адрес так называемые секторальные санкции, которые распространяются на нашу нефтянку, военно-промышленный комплекс, технологии двойного назначения и финансовый сектор. Многие представители нашего бизнеса старались взять кредиты именно в европейских банках под небольшие проценты, то есть дешёвые кредиты, а теперь им эта дорога закрыта. К тому же, много электроники идёт именно из Европы и Америки для военно-промышленного комплекса в совокупности с технологиями двойного назначения, например, немецкая оптика.

Мы слышим, как федеральные должностные лица начинают говорить: «Мы тут сделаем своё». Я не знаю, но сыр и картошку можно, конечно, заменить, а технологии очень и очень сложно, поскольку разработок у нас не ахти, и, главное, нет специалистов, в том объёме и того уровня, которые требуются, чтобы эту работу сделать. То есть вместо какого-то электронного устройства, которое раньше покупали в Штатах или Европе, мы теперь вынуждены будем сделать своё, а это отнюдь не так просто. Картошку можно посадить, и к осени она должна вырасти, а в технологической сфере не то что за два месяца, но и за два года, а порой и за два десятилетия ничего не сделаешь. Плюс к этому нам отказано в продаже самих технологий. Это серьезнейшая проблема, которая может ударить и по обычным людям, работающим, в первую очередь, на предприятиях оборонного комплекса.

Что касается нашего ответа, то обратите внимание – мы отказываемся покупать. Не говорим, что не будем что-то поставлять, а утверждаем, что «мы у вас это покупать не будем». Западные страны, Норвегия, Япония, Канада, Австралия, наоборот, идут по пути «мы вам это не будем продавать». То есть санкции очень разные, диаметрально противоположные. Наша наивная надежда на то, что российские сыры вернутся, а рыбу кто-то будет ловить здесь, основаны на том, что мы не знаем, как устроены наше сельское хозяйство и наше рыболовство. Большинство рыбы, которая ловится в северных морях и на Дальнем Востоке, везут не к нам, не на наши рыбные заводы. У нас сдавать очень долго, нудно, противно, поэтому везут её в Норвегию. Равно как и на Дальнем Востоке вылавливаемую рыбу и морепродукты везут в Японию или в Южную Корею. Если везти эту рыбу к нам, нужно переделывать целую рыболовную отрасль, а рыболовство - это одна из самых коррумпированных отраслей. Поэтому у меня нет особых восторгов и по поводу наших санкций.

Уже сейчас начинается ажиотаж. Вчера был на рынке. Литовский сыр «Пруссия» раньше стоил 475 рублей, а теперь 610 рублей. Спрашиваю продавщицу, отчего, а она откровенно ответила мне матом в адрес правительства, Путина и всего остального. Не буду дословно повторять непечатные слова, но смысл понятен: «Это бьёт по мне, хорошо, что вы купили, а остальные люди подходят, узнают, что выросла цена и больше не берут». И остальные продукты тоже подорожают. Ничего хорошего в этом нет. Мы становимся страной, живущей в изоляции не только в международной политической сфере, но и в экономической. Когда в советское время вводились подобные санкции относительно нашей политики в Афганистане, у нас было всё своё. Электроника была своя, ни один транзистор в то время не должен был быть изготовлен где-то за границей – таковы были условия военно-промышленного комплекса. Всё, вплоть до последнего винта было наше. Теперь санкции ударят по нам. Думаю, конечно же, не сразу, но к концу года мы увидим результаты этих санкций, каждый их ощутит на себе. Все ощутят по-разному, но это, должно быть, принесёт мало радости.

Не хотелось бы, чтобы я оказался прав, но сложившаяся ситуация вызывает большую тревогу не только у меня, но даже у коммунистов, у нормальных коммунистов, которые не являются прокремлёвскими, которые знают реальное положение дел. Мы на самом деле, без преувеличения, становимся страной-изгоем. И ничего хорошего в этом я не вижу…

Валерий ХОМЯКОВ, политолог, генеральный директор Совета по национальной стратегии, специально для ИА «Засекин»